– Похоже, я допустил опасный промах, мастер клинка. – ‘Квароси повернулся и указал на тактическую голограмму. – Люди напали только на наши аванпосты.

– Пока что, – произнес ‘Затулай. Сомнение в глазах ‘Квароси привело его в смятение, но теперь честь командующего внушила ему благоговение. Ведь на отступлении для защиты Чжойста настаивал ‘Затулай, а вину ‘Квароси возлагает на себя одного. – Скоро начнутся новые атаки.

– И сколько еще нам ждать? – выплыл из-за спины ‘Затулая Обозреватель. – Пока не падет Высшее Милосердие?

‘Затулай не ответил, и ‘Квароси слегка развел жвалами в знак удивления. Он еще раз указал пальцем на голограмму.

– Люди совершают небольшие атаки маленькими силами. Три их корабля уже отступили, и лишь несколько сейчас ведут бой.

Посмотрев на голограмму, ‘Затулай увидел одно очевидное столкновение: звенья «баньши» с «серафимов» обрушивались с Кольца Великого Изобилия на низкую орбиту, атакуя находящийся там человеческий корабль. Он указал на эту схватку:

– Что там происходит?

– Ничего стоящего внимания, – заявил Обозреватель. – Очередная диверсия.

– Это был поверхностный рейд, – ответил ‘Квароси, почувствовавший тревогу ‘Затулая. – Несколько кораблей-невидимок совершили жесткий вход в атмосферу над полюсами. Один из них протянул достаточно долго, чтобы атаковать небесные лифты.

– И?..

– И это было уловкой, – заявил Обозреватель. – Они уничтожили немного оборудования и убили несколько грузчиков.

– Но небесные лифты нетронуты?

– Разве не это я сейчас сказал? – спросил Обозреватель.

‘Квароси посмотрел на Обозревателя так, словно боролся с соблазном завязать длинную шею сан’шайуум узлом, и повернулся к ‘Затулаю:

– Что тебя тревожит, мастер клинка?

– Что мне не сообщили об этом раньше. – ‘Затулай повернулся и двинулся к выходу. – Надеюсь, время еще есть.

– Время для чего? – ‘Квароси пошел за ним следом. – Три атаковавших корабля отступили или уже уничтожены, а последний не уйдет с орбиты.

– Это не важно, – возразил ‘Затулай. – Их замысел удался.

‘Квароси схватил ‘Затулая за плечо. Эта вольность не стоила ему жизни только из-за чести, проявленной им ранее, когда он принял полную ответственность за свою воображаемую ошибку.

– Объяснись, мастер клинка.