– В смысле?

– Ну не захотел ты мужиков поднимать, чего с князем не стакнулся? Сидел бы сейчас во дворце, при своей бабе. Самогоновку бы кушал.

– Я так выбрал.

– Ты полоумнай?!

– Нет… Дело у меня есть в городе. С того раза осталось, когда он не совсем мертвым был.

– Темнишь ты, паря.

– Скажу, что нам всем скоро капзда. Вампиры в метро разложились до биомассы. Масса рвется наружу, чтобы поглощать и пожирать все вокруг. Когда станет тепло, из Мертвого города покатится вал слизи высотой с десятиэтажный дом. Не станет ни лесов, ни зверей, ни птиц. Да и Владимира с Тамбовом и Суздалем не станет.

– Брешешь, старшой, – с испугом сказал боец.

– Можешь не верить. Но ты думаешь, я, нововоплощенный Пророк, не смог бы отвертеться от смертоубийственного задания?

– Точно сам пошел?

– Сам.

– А зачем?

– Только я смогу все поправить. Надо спуститься в подземелье и во что бы то ни стало взорвать бомбы у вампирских генераторов. Что из этого выйдет, никто не знает. Я надеюсь, по тоннелям метрополитена прокатится волна огня, которая всю мерзость выжжет. Но скорей всего, весь город взлетит на воздух.

– А мы?

– А далеко ли мы уйти успеем? Взрыв будет знатный. Ударная волна до Покрова достанет, а то и дальше. Какая разница, где мы будем, в самом городе или рядом. Однако думаю, рвать заряды придется не таймером, а кнопкой мгновенного действия.

– А помирать больно? – боец спросил совсем другим тоном.

– Как бомба сработает, почувствовать не успеешь…

– Тебе легко… – с завистью сказал «третий», помолчав. – Снова родишься…

– Мы все вечные, только не помним об этом. Как бы плохо жизнь не закончилась, все равно что-то будет потом.

Боец вздохнул и замолчал, продолжая прикладывать снег к разбитой губе.