– Даниил, как-то это все странно. Под землей жили культурные, цивилизованные люди. Как они в один день стали склизкой пакостью, всеми этими гусеницами размером с поезд и пучками зубастых лиан?

– А еще двуногими, которые могут по земле ходить, как люди, выглядят, как люди, но из них вдруг щупальца вырастают. Думаешь, зря Лукьянов с сотоварищи сюда бежал? Но коль скоро все они через «жижу» прошли, ничего они с этим поделать не могли, даже в новых телах. Спроси у дочки, – посоветовал я. – Она Аленины сказки должна помнить.

– Делать-то что? – безнадежно и жалко спросил князь.

– Лить в подземелья отраву и жечь все там генераторами, причем долго, десятилетиями, возможно, веками.

– Ну так и давай, – согласился владыка – В чем вопрос? Неужели я препятствовать буду?

– А у нас и вторая беда вырисовывается, – продолжил я. – За морем-океаном живут любители демократии, которую они ракетами внедряют. Поют про права и народовластие, сажают своих ставленников и тянут соки с новых колоний.

Когда пендосы к нам придут – неизвестно, однако это вопрос времени. Рано или поздно вторжение будет. Судя по тому, что над нами их самолеты пролетали и воздушные шары, у них с техникой все в порядке. Значит, будут танки, вертолеты, боевые дроны.

– Да жаробои на них есть, – возразил князь. – Вон ты сколько зарядов смастерил. Да и сами джаггеры научился делать. Мне докладывали.

– Десятком плазмометов ничего не сделаешь.

– Так сделай сотню, тысячу.

– А будет сотня или, не дай бог, тысяча, – заметил я, – махновщина начнется… Пришлет тебе однажды какой-нибудь лесной атаман ультиматум – или мешок золота, или Владимир его личным джаггером под снос. Вот тогда ты поймешь, что есть лекарства хуже болезни.

– А как же наши? Сколько лет семейства владели. И ничего не случилось.

– Это потому, что было по десятку выстрелов на ствол. Жили жирно, в богатых усадьбах с хозяйством и бабами, ели в три горла, сидели на лучших местах при князе. При таких раскладах подаваться в бега, мутить вольницу – мягко говоря глупо.

А случись попасть такому оружию в руки людей чином попроще, которым кроме своих цепей терять нечего, так они не американцев бить начнут, а нас с тобой. Или меж собой отношения выяснять, пока от Владимира и области головешки не останутся.

– Да что ты мне мозг компостируешь? – начал раздражаться князь. – Придумаем что-нибудь.

– Да придумать-то придумаем. Нет патронов и автоматов – налепим быстро ручниц, которым те автоматы в подметки годится не будут.

– Вот видишь! – радостно воскликнул князь. – Можешь, если захочешь…