– Разные у нас тобой, видимо, цели, князь. Человек неглупый, но хочешь несообразного. Я по-другому буду действовать. Сделаем скоренько пару массометов, как однажды Фархад посоветовал, да причешем тамбовскую рать, и городу стены порушим. Деваться им будет некуда, сдадутся муслики. Технических специалистов определим к делу, краснобаям картечи выпишем.

– Станки же погубим, фабрики, запасы, – озадаченно сказал князь.

– На кой нам их рухлядь, когда целый город под боком.

– Ну а Суздаль? Тоже в расход?

– Князь, – укоризненно протянул я. – Братья же.

– Сколько лет эти «братья» наших резали?

– Я изучил вопрос, – перебил его я. – Наследник суздальский кончился. Отец его, полоумный Кеша, скорбен главой. Дела княжества в полном раздрае. Перебежчики говорят, что у суздальских даже посевного зерна не осталось, все съели.

– Вот и подождем до осени, сами сдаваться придут.

– А вот и хрен. Свою армию чем кормить будешь? Откроем мы амбары наших богатеев, соберем зерна посевного сколько надо. Заодно прихватим жаробои, массометы и придем к ним с выбором.

Надеюсь, отыщется в Суздале умный лидер, который сложит два и два, выбрав мир и хлеб вместо тотальной зачистки.

– Ну и на хрена? Зачем же объедалам пропитание давать, если можно извести до основания?

– А так получим неустановленное количество повстанцев и геморрой на десятилетие. Я уж не говорю, что оккупационную армию придется кормить и содержать. Сделаем по-моему – этой весной все и кончится.

– Не дадут, – с плохо скрываемым беспокойством сказал князь. – Мыслимое ли дело.

– А ты попроси, – с угрозой предложил я. – А то ведь сам попрошу.

– Нет, несогласен, – запротестовал князь. – Грабеж это. Ты Пророк-Спаситель или ушкуйник?

– А ты, рыжий, – спекулянт. Я долго думал, отчего все началось. Сотни лет воевали, но жили вполне сносно. И понял. В доле ты. Нашли вы, откуда зерно возить. Есть еще люди, кроме как в Суздале, Владимире и Тамбове. Есть края вольных землепашцев в черноземных областях. Тамбовцы у них провизию берут задешево и нам втридорога продают. А ты потом на поставки десятикратную наценку делаешь.

– Да что ты брешешь?! – попытался вознегодовать владыка, но страх не дал полноценно изобразить гнев.

– Собака брешет. Я сам караваны спекулянтские охранял.

– Да, показали вы себя, ребятишки, – заметил владыка. – Выучил ты своих волчат пленных и раненых расстреливать. Жрали, пили и баб трахали на кровавые деньги.

– Ты, князь, стрелки не переводи. Наш грех – с орех. А вот ты, петушара, замазан по самые уши.