Раздался тихий щелчок, скрип двери и легкие шаги. Огоньки свеч дрогнули, покачнулись. Из мрака начали выходить люди в строгих деловых костюмах, молча усаживаться на стулья. Устраивались удобнее, раскладывали бумаги, ручки. Кое-кто — и маленькие ноутбуки. Тишину развеяло множество звуков: сопение и сухое покашливание, шелест бумаги, скрип ножек стульев.

Золотисто-алый свет обрисовал лица и фигуры присутствующих. Ровно двенадцать человек. Мужчины, давно переступившие грань зрелости. Лица равнодушные, чем-то похожи на гипсовые маски. И лишь глаза в коей-то мере выдавали внутреннюю суть каждого. Флегматичные, вдумчивые, холодные и колючие, яростные, подозрительные…

Старейшины закончили с приготовлениями, застыли. На долгую минуту вновь наступила тревожная тишина. Отблески пламени алели на бледных холеных лицах, отражались в неподвижных глазах. Слышалось потрескивание, гул воздуха в вентиляционных отверстиях.

Раздался легкий вздох, шорох ткани. С места поднялся высокий темноволосый мужчина. Черты лица яростные и энергичные, глаза – чуть притухшие угольки. Глава Старейшин окинул собратьев пристальным взглядом, кивнул. Холодно улыбнулся и произнес:

— Друзья, приветствую на внеочередном Совете. Не буду разливаться маслом по столу, обойдусь без пафоса. Для начала обсудим успехи Гвиона. Подумаем, как быть с молодыми магами. Рассмотрим несколько вариантов развития будущего. Поразмыслим, на какое государство сделать ставку в очередном нефтяном конфликте. Я буду рад выслушать доклады и предложения каждого. Далее обычная рутинная работа, разберемся по ходу. А теперь начнем. Надеюсь, Гвион, тебе есть что сказать?..

Взор главы Совета обратился на Повелителя Ветра. Седой Старейшина коротко кивнул, изогнул губы в легкой улыбке.

– Есть, Ричард. Дорогие собратья, рад поведать…

Гвион осекся, медленно опустился на стул. Один из присутствующих, худощавый и смуглый араб поднял указательный палец. В комнате мгновенно похолодало. Тени испуганно колыхнулись, забились в углы. Лицо Повелителя Ветра осталось бесстрастным. Но взор бесцветных глаз стал колючим и угрожающим.

Лев поморщился, нехотя склонил голову. По регламенту любой член Совета имел право прерывать доклад другого, если дело требовало незамедлительного рассмотрения. Но на деле подобные случаи можно посчитать на пальцах. Даже старшие Властители редко рисковали прерывать менее влиятельных. Месть оскорбленного Старейшины могла вызвать нежелательные последствия, послужить толчком к борьбе за власть.

— Мухаммед, — коротко произнес Ричард.