— Что это значит?

— Помимо наблюдателя, во дворе будет размещен небольшой отряд.

— Опасаетесь нападения?

Мои собеседники все как один вежливо посмеялись.

— Светлейшего государя на тот берег будут сопровождать десять из двенадцати сильнейших магов империи, — объявил аус Барген. — Черная дюжина, доводилось слышать о такой?

Я кивнул:

— Кто же не слышал?

— Даже если вдруг комендант цитадели Ангела рехнется и прикажет обстрелять мост, когда на него выедет процессия, колдуны не дадут попасть в цель ни одному ядру, — заверил меня барон, словно я сам этого не понимал. — А еще от их поисковых чар не укроются защитные гравировки на мушкетах или пистолях. Мы заранее будем знать, если на одной из крыш вдруг засядут стрелки. Возьмем их тепленькими!

И вновь я указал на красный флажок:

— Тогда зачем?

Статс-секретарь Кабинета бдительности помрачнел:

— Настоятель — упертый фанатик, выступающий против всяких отношений с догматиками. Если его предупредят о выезде светлейшего государя, он точно выведет монахов перегородить проезд. А нам не нужно кровопролитие и не нужна неразбериха, под прикрытием которой кто-то сможет затесаться в свиту императора. Отряду поставлена задача оттеснить братию, прежде чем в дело придется вступить лейб-гвардии.

— Пора выдвигаться! — сказал глянувший в окно капитан Колингерт.

Барон дошел до рабочего стола, грузно опустился в кресло и разрешил:

— Идите, — а потом добавил: — И да хранят вас небеса!

Идти пришлось в казарму лиловых жандармов. Покидать здание мы не стали, воспользовались крытым переходом. Мы — это я, Рихард Колингерт и Вильгельм вон Ларсгоф. Капитан перехватил мой озадаченный взгляд, брошенный на следователя Кабинета бдительности, и ухмыльнулся:

— Вилли присмотрит за тобой, вон Черен. Связь будем держать через него.

Следователя обращение уменьшительной формой имени в восторг отнюдь не привело. Он нервно дернул щекой, но раздувать на пустом месте скандал не стал; все же Рихард был не тем человеком, от которого стоило требовать объяснений, если не намерен идти до конца. Да и ситуация к подобного рода выяснению отношений нисколько не располагала.

К моему немалому удивлению, привел нас капитан в раздевалку при кордегардии, где примеряли темно-лиловые мундиры и рейтузы несколько сеньоров, не слишком-то походивших на подтянутых и молодцеватых жандармов.