Блажке удалось разрубить щупальце, которое ее держало, но не успела она высвободиться, как выпросталось новое и обхватило ее ноги. Шакал видел: она скоро упадет. И нырнул к ней, прижавшись животом к площадке, чтобы схватить ее за руку ровно в момент, когда Блажка, цепляясь ногтями, соскользнула с балки. Гвоздь протиснулся к ним, дотянувшись до второй руки Шакала, но получил неожиданный удар шупальцем и опрокинулся на спину. Шакал просунул пальцы между досками платформы и попытался удержаться за нее, но Месиво неутомимо тянула вниз. Доска затрещала, гвозди издали последний сдавленный скрип и отпустили доски.

Блажку затягивало к брюху зверя. Шакал, не желая ее отпускать, двигался за ней. Погружаясь по пояс в живую смолу, она продолжала рубить мечом, но раны твари мгновенно затягивались. Руку Шакала она держала все слабее, и он увидел, что ее силы угасали, а прикосновение твари постепенно усыпляло ее. Она вот-вот должна была погрузиться в оцепенение, как все эльфийки, и оказаться во власти Месителя. Отчаянно застонав сквозь стиснутые зубы, Шакал попытался найти точку опоры и потянул Блажку к себе изо всех сил. Этого было недостаточно. Она погрузилась уже по шею, закрыла глаза. Месиво выпростало человеческую руку, и Шакал испытал отвращение, когда она принялась медленно, нежно поглаживать Блажку по щеке. Шакалу оставалось только кричать от ярости, видя, как она исчезает.

Из месива вырвался поток зеленого света. Шакал ощутил жар, когда полоса света прошла по его лицу. Чудовище резко дернулось, гладкая поверхность его тела покрылась рябью, когда оно попыталось запечатать образовавшуюся рану. Еще одна купель пламени с влажным рваным звуком пролилась, пронзив его тело. Шакал почувствовал сопротивление и потянул Блажку вдвое сильнее прежнего. Та тут же начала всплывать: Месиво отступало. Стрелы пламени снова и снова проникали сквозь него, пока студенистая масса не ретировалась к дымоходу, чтобы сбежать, ускользнув в тени наверху.

Шакал притянул Блажку к себе, и она быстро пришла в себя, стряхнув свою неестественную летаргию, и, сделав глубокий вдох, выругалась. Напротив, на дальнем конце провисшей площадки стоял Штукарь. Тюрбан у него на голове размотался, и он улыбнулся распухшими окровавленными губами, но в остальном был удручающе невредим. Косо глянув на дымоход, чародей приблизился к ним. Шакал и Блажка отпустили друг друга и вскочили на ноги. Гвоздь поспешил встать рядом с ними с заряженным арбалетом в руках.

– Ты должен быть мертв, на хрен, – сердито заявила Блажка.