– Все так. Но то, что сказал я, не прошло, я произнес эти слова сегодня. И они будут подобны холодному бризу между нами, если все так и останется.

– Ну, на флоте бывает полезно, когда между людьми с разными званиями устанавливается определенное расстояние, – сказал Джорон, постаравшись, чтобы его голос прозвучал максимально по-флотски. – Мне говорили, что здесь именно так все устроено. – И он снова собрался обойти Динила.

– Хранитель палубы, – мягко заговорил Динил. – Я изо всех сил пытаюсь перед тобой извиниться.

Джорон остановился. Потом выдохнул.

– Я не давал наркотиков Риону Карраду, – сказал он. – Я шел на дуэль, совершенно уверенный в том, что это мой последний день под Глазом Скирит, а ночь я проведу возле огня Старухи.

– Мне не следовало говорить того, что я сказал в каюте супруги корабля, хранитель палубы, – продолжал Динил. – С моих губ слетели слова Индила Каррада, а не мои.

– Я не видел его в каюте, смотрящий палубы. А теперь позволь мне пройти, у меня много дел.

– Я так долго был человеком Каррада, что для меня стало второй натурой повторять его мнение. Мне следовало подумать, прежде чем раскрывать рот. – Динил снял бесхвостую шляпу и почесал голову; у него были короткие волосы, в отличие от большинства мужчин Ста островов. – Я знал Риона, – продолжал он. – Каррад заявил, что ты накачал его сына наркотиками, и я так часто слышал, как он убеждал в этом других, что и сам поверил.

– Звучит так, будто ты знал, что никаких наркотиков не было. – Динил отвернулся, Джорон вдруг почувствовал, что внутри у него поднимает голову нечто темное, и сделал к нему шаг. – Ты знал, – недоверчиво проговорил Джорон. – Откуда?

– Я был в тот день его секундантом, но оставался в тени, за спинами остальных. Мы все перебрали спиртного.

– Ты там был? Ты с ним дружил?

Между ними возникла какая-то искра, говорившая о зарождении корабельной дружбы. И что теперь?

– Я не дружил с Рионом, – с несчастным видом сказал Динил. – Никогда. Каррад назначил меня присматривать за ним, хотя Рион не особо ко мне прислушивался. Он постоянно надо мной подшучивал, временами использовал в качестве груши, порой как слугу. В то утро он много пил. Я пытался убедить его не делать этого, но он не обращал на меня внимания. Он не боялся сына рыбака.

– Я мог убить его с завязанными глазами и накачавшись спиртным, Динил.

Он снова отвернулся.

– Я обрадовался, когда ты его убил.

– Но ты не рассказал, как все произошло? Ты ведь мог спасти меня от черного корабля, сказать, что это была честная дуэль. – Джорону отчаянно хотелось плюнуть.