С коротким смешком Дэмион разминает застывшие пальцы.

– Нет, милая сестра, – одобрительно оглядываясь, отвечает он. – Что за прекрасные морозные узоры! И как это ты умудряешься их создавать?

– Тренировалась, пока выздоравливала, – с мимолётной улыбкой сообщает Фэллон. – Я знаю, как ты можешь уничтожить Эллорен, разделаться с этой шлюшкой и истребить род Карниссы Гарднер.

Стараясь не дрожать от пронизывающего холода, Дэмион ухмыляется:

– Фэллон, ты заморозишь меня насмерть. А мёртвый я тебе помочь не смогу.

Фэллон задумчиво оглядывается, и в комнате внезапно теплеет, изморозь исчезает. Кровь приливает к рукам и ногам Дэмиона, покалывая кожу, будто иголками, окно становится прозрачным.

Именно в это мгновение из волшебных палочек магов на ступенях собора вырываются потоки синего пламени, поглощая демона-икарита. Маги отступают, и икарит падает на ступени кучкой обугленной дымящейся плоти.

Дэмион оборачивается к сестре и встречает её полный мрачной решимости взгляд.

– Так расскажи, сестра, как мне уничтожить Эллорен Гарднер?

Глава 1. Крылья

Глава 1. Крылья

Я сижу на подоконнике огромного круглого окна в Северной башне и смотрю на улицу. Раньше это было любимое место Винтер. Я всматриваюсь в ночную тьму, отыскивая в поле или на опушке леса Каэля или Рриса. Над изломами Северного хребта молча плывёт луна.

Ариэль и Винтер в тяжёлой тишине ждут возвращения Каэля или Рриса. На лице Ариэль – непривычное выражение стойкости и терпения. Враждебность сменилась потребностью защитить Винтер, и это новое чувство в Ариэль только крепнет. Её крылья становятся сильнее, перья блестят. К ней возвращается огненная магия.

Возрождение Ариэль, пожалуй, единственное, что придаёт мне бодрости и веры в будущее в нашем разрушающемся мире.

Винтер же, в отличие от подруги, совершенно подавлена. Она безучастно лежит на кровати, равнодушная ко всему. Ариэль уговаривает её поесть, но тщетно. Винтер даже не шевелится. Встретившись взглядом с Ариэль, я вижу в её глазах то же беспокойство, что давно поселилось во мне.

Несколько дней назад в университете объявили, что занятия возобновляются под руководством учёных из Гарднерии. Лукреция и Джулиас бежали, их кабинеты заняли верные Фогелю и Священной Гарднерии профессора.

По вечерам мы с Тьерни ходим в заново открытые для студентов залы гарднерийских архивов и при тусклом свете ламп склоняемся над собранием «Постановлений Совета магов».

– По приказу Совета всех икаритов бросили в тюрьму в Валгарде, – хрипло шепчет Тьерни, водя пальцем по строчкам. – И, похоже, твоя тётя воспользовалась всеобщей истерией против икаритов, начало которой положил Маркус Фогель.