Тьерни толкает дверь плечом, и мы торопливо выходим из Северной башни. Ночь тёплая, высоко в небе сияют яркие звёзды.

Ариэль с головы до ног в белом, шарф Винтер скрывает её чёрные волосы. Винтер в чёрном платье Ариэль и в чёрных же узких штанах. Под широкой чёрной накидкой с капюшоном спрятаны её крылья и лицо.

Винтер беззвучно плачет, на её лице написано безграничное отчаяние, как будто она прощается со всем миром. Ариэль смотрит на север, откуда к нам вот-вот пожалуют марефоры, и поворачивается к Винтер.

– Я люблю тебя, – говорит она.

– Я тоже люблю тебя, сестра моя, – срывающимся от слёз голосом произносит Винтер.

– Нет, – протестует Ариэль. – Не как сестру. Я тебя люблю.

Винтер кивает, с болью глядя на икаритку.

– Я знаю.

– Прощайте, – говорит нам Ариэль и без колебаний уходит к северным пустошам, навстречу марефорам.

Она разворачивает крылья, и они сияют в серебристом лунном свете.

Со слезами на глазах я смотрю Ариэль вслед и понимаю, что настолько храбрых людей я никогда в жизни ещё не встречала.

– Скорее иди в башню! – шипит мне Тьерни, держа Винтер за плечи.

Мгновение – и они уже сидят на келпи, появившемся будто из воздуха. Тьерни бросает на меня последний, исполненный решимости взгляд и направляет коня на северо-запад.

Нет. Нет. Нет.

Они исчезают в непроглядной тьме леса.

Я вдруг ощущаю странное жжение в середине живота, как от укусов насекомых. Прерывисто вздохнув, я прижимаю к животу ладонь.

Это же руна, которую начертила на мне Сейдж!

У кромки поля на опушке северного леса возникают два призрачных силуэта на белых лошадях. Увидев их, Ариэль останавливается, и в ту же секунду я застываю, парализованная страхом.

Марефоры выше ростом, чем обычные эльфы: их руки и ноги длиннее, глаза слишком крупные. Они похожи на пауков. Древнее, всепоглощающее зло волной накатывает на меня, когда Ариэль разворачивается и бежит к Северной башне.

– Ариэль! – кричу я и, глядя в её широко раскрытые глаза, бросаюсь ей навстречу.