– Почему Жига так похож на членов семьи Инь? – спросила она.

– Потому что он один из них, – ответила Дацзы. – Разве это не очевидно? Его отец – Инь Цзэсюй, младший брат наместника провинции Дракон.

– Брат Вайшры?

– Нет, дядя Вайшры. Тогда наместником был Инь Вара. Отец Вайшры.

Значит, Нэчжа – племянник Жиги. Рин гадала, не в крови ли у них эти способности, как у спирцев – связь с Фениксом. Однако отношения Нэчжи с Драконом были совсем другими. Жига был настоящим шаманом, из тех, кто свободно распоряжается своей силой. А Нэчжа – рабом какой-то злобной, извращенной твари, не существующей в материальном мире.

– Наместником должен был стать Цзэсюй, – продолжила Дацзы. – Он был прирожденным вождем. Решительным, беспощадным и способным. Вара был старшим, но всегда оставался ребенком. Слабым и боящимся любых конфликтов. Всегда склонялся перед теми, кого боялся. Через несколько лет оккупации гесперианцы решили возить мугенский опиум через гавань у Красных утесов. Вара согласился и послал младшего брата помочь гесперианцам провести груз по каналу. Вместо этого Цзэсюй начинил гавань взрывчаткой и затопил мугенский флот.

– Мне нравится Цзэсюй, – сказала Рин.

– Когда я впервые услышала его имя, он был уже мертв, – сказала Дацзы. – Но Жига много о нем рассказывал. Он всегда восхищался отцом. Тот был импульсивным сорвиголовой, не выносил оскорблений. С ним можно было поладить, но только если вы не убили друг друга при первой встрече.

– Видимо, гесперианцы его застрелили? – предположила Рин.

– Они хотели бы. Но открытая война еще не разразилась, и они не хотели ее спровоцировать, убив члена знатной семьи. Вара сослал Цзэсюя в оккупированную зону, на север провинции Лошадь. Выслал всю его семью и вычеркнул его имя из семейной родословной. Вот почему во дворце Арлонга нет ни одного его портрета. К тому времени как мы познакомились, Жига уже стал сиротой. Мугенцы замучили его отца до смерти в лагере, и только боги знают, что случилось с его несчастной матерью. Когда я впервые увидела Жигу, это было жалкое зрелище, кожа да кости, он копался в отбросах, чтобы не умереть с голода.

– Вы познакомились еще детьми, – уточнил Катай.

– Мы все выросли на оккупированном севере. Мы с Цзяном там и родились. А может, были детьми беженцев. – Дацзы пожала плечами. – Теперь уже и не вспомнишь. Мы рано потеряли родителей, и они не успели рассказать, из какой провинции приехали. Может, именно поэтому мы всегда выступали за унификацию. У нас нет корней, и мы хотели внедрить это повсюду.

Странно было представлять Триумвират детьми. Рин казалось, будто они появились на свет уже взрослыми, могущественными богами. Она редко задумывалась над тем, что когда-то они были такими же смертными, как когда-то и она. Юными. Испуганными. Слабыми.