– Зачем ты пришел? – спросил Знайка, вновь поворачиваясь к старику. – Мы не хотели убивать. Но… – он замолчал, явно затрудняясь продолжить.

Молчал и старик. Молчал – и смотрел. Но не на Илью – на Серегу. Кажется, он понял, умудренный опытом, кто здесь вождь – и теперь обращался напрямую.

– Просить, – сказал он. – Я просить. Кощей мог догнал людей огня. Убил. И если люди огня пришел мстить… – он ткнул пальцем за спину на мертвое поле, – там месть. Теперь я просить.

– Чего ты пришел просить? – спросил Сотников.

– Мир. Я увел дети. Глубже. И старики. Не найти. Но надо еда. И вода. И оружие, – он указал на кучу. – Часть. Половина.

И Серега почувствовал, как от той глыбины, что невыносимым грузом висела у него на душе, разом, облегчая ношу, откололся огромный ком.

– Конечно, – торопливо кивнул он. – Мы возьмем меньше половины. Остальное ваше.

Старик заморгал… и благодарно склонил голову. Не ожидал такой щедрости.

– Но взамен ты ответишь на вопросы! – немедленно влез Знайка.

Старик снова посмотрел на Сотникова, и Серега кивнул. Для старика это выгодный обмен.

– Спрашивай.

Илья сглотнул. В наступившей тишине Серега отчетливо это услышал.

Спрашивать про паутину было явной глупостью – вряд ли племя аборигенов что-то знало. А вот само племя… и Кощей… Они интересовали Серегу не меньше. Впрочем, как и Знайку.

– Кто такой Кощей? Расскажи.

– Кощей… везде, – медленно, взвешивая каждое слово, ответил старик. – Он везде. Не убежать. Не спрятать. Глаза – везде. Уши – везде. Много детей. Он пришел. Он сказал, что хочет от нас. Мы не слушал. Мы бежал…

– Он сказал? – удивился Знайка. – Как?! Он… говорит?!

– Картинки.

– Он показывал картинки? Видеофайл?

Старик нахмурился – этого слова он не знал…

– Как он показывал? – снова спросил Знайка. – Где?