— И чего они хотят от людей?

— Ресурсов. Они хотя поработить нас.

— И какое ты отношение имеешь к этим пришельцам?

— Я организую сопротивление, — с ноткой гордости сказал Райк. Это было правдой. Её нужно было бы сокрыть, но не хотелось и пытаться.

— Кто участвует в сопротивлении? — спросил голос с экрана. Райк яростно сцепил губы. Это был опасный вопрос. Ответ на него мог повредить как отдельно взятым людям, которые доверились Райку, так и всему человечеству. Он должен что-то предпринять. «Но зачем? Ответь на вопрос, тебе станет лучше!» навязчиво шептал голос в голове. «Нет» ответил он ему. Боль в висках начала усиливаться, но Райк стоически терпел. «Ответь и тебе станет хорошо. Не нужно бороться. Ответь» но Райк молчал. Боль становилась невыносимой, и он решил ответить хоть что-нибудь. Врать он пробовал. Нужно отвечать как можно более размыто. Получить передышку. Ему и так уже больно, разве боль может стать сильнее?

— Люди, — ответил Райк, понимая, что он выиграл лишь пару мгновений. Следующий вопрос последовал незамедлительно.

— Кто конкретно? Имена, должности. Живо отвечай! — рявкнул человек с экрана. Райк всё ещё боролся. От боли у него начало звенеть в ушах, а в глазах поплыли фиолетовые круги. Он не мог усидеть на месте и принялся мерно раскачиваться на стуле. «Ответь, сделай это и всё пройдёт» шептал голос, но Райк принялся мотать головой из стороны в сторону, пытаясь прогнать этот шёпот. «Ответь, боль ведь никогда не закончится» шептал голос. И тут Райк замер. Боль никуда не делась, но на несколько мгновений она потеряла свою значимость. Откуда мог взяться этот голос? Жидкая правда не могла шептать ему ничего, это просто сыворотка. Тогда чей был этот голос? И в этот самый момент, Райк осознал: это был его собственный голос. Он заставлял его бояться, но это ведь бред. Он же не сумасшедший, чтобы самому себя запугивать? Он прислушался к этой боли в висках. Если голос является ложью, то и боли не должно быть. Он попробует сопротивляться, к чему бы это не привело.

— Райк Фар, член сопротивления, — ответил он.

— Другие? Кто ещё?

— В-в-важные люди, — слегка заикаясь сказал Райк, — честные люди, добрые люди. Надёжные товарищи, — чем больше он говорил, тем быстрее отступала боль. И пускай он говорил не то, что хотел услышать вопрошающий, но это перестало иметь для него значение. Боль отступила, голоса не было. Он был свободен.

— Назови имена своих сообщников! — срываясь на крик, прокряхтел голос.

— Нет. Не назову, — Райк позволил себе наглую ухмылку. Он смотрел прямо туда, где должны были быть глаза скрытого за экраном собеседника.