— Может быть, они размножаются простым делением, — сказал Глашатай.

— Потомство генетически не тождественно матери. Это я смогла выяснить в лаборатории без ведома матери. Каким-то образом гены все-таки передаются.

— Гермафродиты?

— Нет, настоящие самки. Мужских половых органов нет совсем. Как, это важный вопрос? Каким-то образом кабры осуществляют генетический обмен, без секса.

— Трудно вообразить даже только теологические следствия.

— Не надо шутить.

— Над чем? Над наукой или теологией?

— Все равно. Хотите еще вопрос?

— Да, — ответил Глашатай.

— Тогда вот: трава, на которой вы лежите, называется у нас грама. Здесь выводятся водяные змеи. Такие маленькие червячки, их едва можно разглядеть. Они съедают траву, до основания, кроме того, они едят друг друга. Когда они растут, они постоянно линяют. И вот вдруг, когда трава становится скользкой от мертвых шкурок, все змеи уходят в реку и не возвращаются.

Он не был ксенобиологом. Он не понял, в чем дело.

— Змеи выводятся здесь, — объяснила она, — но не возвращаются, чтобы отложить яйца.

— Может быть, они спариваются здесь, перед тем, как уйти в реку.

— Прекрасно. Очевидно, это так. Я видела, как они это делают. Проблема не в этом: почему тогда они — водяные змеи?

Он опять не понял.

— Смотрите: они вполне приспособлены к жизни под водой. У них есть жабры и легкие, они отлично плавают, у них есть плавники. Почему их развитие пришло к этому, если они рождаются на суше, спариваются на суше, рождают потомство на суше? С точки зрения эволюции все, что происходит после появления потомства, не имеет никакого значения, за исключением тех случаев, когда ты ухаживаешь за потомством, а водяные змеи этим не занимаются. Умение жить в воде не дает ничего для улучшения способности дожить до воспроизводства. Если бы в воде они сразу тонули, это не имело бы никакого значения, потому что воспроизводство завершилось.

— Да, — сказал Глашатай. — Теперь я понимаю.

— Правда, в воде есть какие-то маленькие прозрачные икринки. Я никогда не видела, как змеи их откладывают, но в реке и поблизости нет других животных, которые могли бы это делать, поэтому логично предположить, что это икринки водяных змей. Но эти икринки совершенно стерильны. Внутри есть запас питательных веществ и все что нужно, кроме эмбриона. Некоторые содержат гамету — половину набора генов, готовую для оплодотворения — но нет ни одной живой. И мы ни разу не видели их на суше. Сначала нет ничего, кроме грамы, и однажды утром трава кишит маленькими шейками. Похоже это на вопрос, который стоит изучать?