— Поздно, — воскликнул Миро. — Как вы не понимаете? Они уже видели чудеса! Они видели, как мы прилетели сюда. Они видели нас — высоких, сильных, вооруженных волшебными орудиями и знаниями, о которых они и не мечтали. Слишком поздно сказать «до свидания» и уйти. Они уже знают о многом. И чем дольше мы остаемся здесь, чем больше они пытаются узнать, чем больше они узнают, чем больше мы видим, как знание помогает им… И если у вас есть хоть немного сострадания, если вы понимаете, что они… они…

— Как люди.

— По крайней мере, раманы. Они наши дети, понимаете?

Эндер улыбнулся.

— Кто из вас, если сын его попросит хлеба, даст ему камень?

Уанда кивнула.

— Именно. Правила Конгресса говорят, что мы должны дать им камни. Хотя у нас так много хлеба.

Эндер поднялся.

— Ну что же, пойдем.

Но Уанда не была готова.

— Но вы не обещали…

— Вы читали книгу «Королева и Гегемон»?

— Я читал, — сказал Миро.

— Можете вы вообразить, что тот, кто назвал себя Глашатаем Мертвых, может причинить зло этим малышам-пекениньос?

Озабоченность Уанды заметно уменьшилась, но не ее враждебность.

— Вы не просты, сеньор Эндрю, Глашатай Мертвых, вы очень хитры. С ним вы говорите о Королеве баггеров, а мне цитируете Писание.

— Я говорю с каждым на том языке, который он понимает, — сказал Эндер. — Это не хитрость, это открытость.

— Итак, вы сделаете все, что захотите.

— Если это не навредит свинкам.

Уанда пренебрежительно усмехнулась.