— Это вполне реально.

— Правда?

— Я могу приехать на следующей неделе, если хочешь, — говорит Рик.

Раньше она, как обычно, начала бы отказываться, но в этот раз Кэрис кивает, и у нее на сердце появляется слабое чувство вины.

— Он возвращается, — говорит она Гвен, держа в руках заледеневший горшок, и начинает плакать.

— Ох, Кэри. — Ее мать забирает подснежник и усаживает дочь, пока Лайка несется через комнату и сворачивается у Кэрис на коленях, слизнув соленую слезу, скатившуюся по ее подбородку. — Это слезы счастья или грусти?

— Я не знаю, — говорит Кэрис. — Я не знаю, что должна чувствовать. Макс однажды сказал мне: жизнь после смерти — это то, что мы оставляем в других после себя. Но что если во мне осталась лишь печаль?

— Это не так. — Гвен гладит ее по волосам.

— У меня ничего не осталось, мам. Мне нечего отдавать.

Гвен пытается найти подходящие слова:

— Я больше года думала, как поговорить с тобой об этом. Ты должна сделать Макса позитивным воспоминанием, любовью. Не уничтожай себя чувствами к человеку, с которым не можешь идти по жизни дальше.

Слезы иссякли, и Кэрис трясет головой.

— Если твоя первая любовь закончилась плохо, то твоя самооценка и уверенность в себе, твоя вера и любовь — это все находится под влиянием того, как ты любила или была любима в прошлом. Ты никогда не забудешь своего первого, Кэрис. Твое тело не знает, как это осуществить. Но если ты сделаешь это позитивным воспоминанием, то сможешь использовать чувства и опыт, которые испытала, чтобы расти, и в некотором роде сделать следующую главу твоей жизни еще лучше. — Кэрис молчит, поэтому Гвен продолжает: — Дело в том, Кэри, что первая любовь ломает тебя. Ты полностью меняешься для следующего человека.

— Вот именно, мам. Я действительно сломана. — Кэрис опять плачет, зная, что находится на распутье, откуда должна двигаться назад или вперед, как в жизни, так и во времени. Она была заморожена с того момента в космосе, с того момента, когда…

Глава двадцать третья

Глава двадцать третья

Шесть минут

Свет медленно приближается к ним, как призрак надежды. Окруженный сверкающим ореолом, частицами замерзшей воды, аммиака и углекислого газа, спутник помалу движется через поле астероидов, зеркально отображая кривизну Земли на эллиптической орбите.

— Мы же не сошли с ума? — спрашивает Макс. — Это не мираж?