— Во имя сладкой жизни! — простонал он. — Что это значит?

— Аномалия — нечто вроде ворот, соединяющих нас с материнским миром, — хрипло сказал Стар. — Я считаю, что она природна по происхождению, но боюсь, что она увеличена, точнее говоря, открыта посредством разумной технологии.

— Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что коварная машина… и этот пузырь ужасной тьмы…

— Я очень боюсь, что машина — агрессор, — тихо сказал Стар. — Я боюсь, что пузырь — видимый аспект открываемых межпространственных ворот, через которые она прошла. Я боюсь, что мы имеем дело с враждебной технологией, которая развивалась в четыре раза дольше, чем существует наша Вселенная…

Дверь в кают-компанию распахнулась. Вбежал Кентцлер. Бледное лицо его было залито кровью. Руку он прижимал к боку — между пальцами сочилась кровь.

— Мятеж, сэр… — всхлипывая, пробормотал он. — Большая часть команды… даже Джина Лорт. Они захватили… центр управления… палубы… Я полагаю… я полагаю, сэр, что они… не останутся на станции!

Покачнувшись, он вцепился в стол.

— Хуже того… сэр… — голос его слабел. — Этот черный пузырь… новые боевые машины… Я как раз собирался сообщить, когда они на меня напали… Что… нам делать, сэр?

Он рухнул на пол.

Глава VIII Абсолютный нуль

Глава VIII

Абсолютный нуль

Вожаками мятежников были недовольные ветераны, которые хотели улететь с капитаном Скаббардом. Им противостояли только Кентцлер и сержант Вралик — из обслуги шлюза. Вралик погиб в шлюзе.

Нападение на Кентцлера в центре управления было организовано для прикрытия побега восставших. Они взорвали маневренные дюзы, разбили управление протонных пушек и взломали станционный сейф, уничтожили пилот-компьютер на одной из наших спасательных ракет, а сами бежали на другой.

Мятеж был вызван сообщением о вторжении агрессоров, поэтому в действиях смутьянов было больше паники, чем здравого смысла. Они взяли на борт ракеты, рассчитанной на двенадцать человек, слишком много народу. Мятежники забыли припасы и резервное топливо на складе. Они без необходимости убили Вралика. Из письма, найденного в его кармане, я узнал, что он собирался примкнуть к ним.

Хотя я не думал, что они спасутся, в глубине души я желал им удачи. Воспоминание о Джине Лорт вызвало в сердце болезненный укол. Когда-то я был в нее влюблен. Мы прибыли на станцию на корабле обеспечения — оба совсем молодые, жаждущие приключений и верящие в Легион. Уже тогда она была нетерпима к любым проявлениям власти. Мы были друзьями, пока первое мое повышение по службе не отдалило ее от меня. Я с тоской вспомнил ее и пожалел, что она улетела.