Похоже, входила. В автомате имелись две запасные головы, еще две вместе с шеями и достаточное количество органов и частей тела, чтобы полностью собрать нескольких кукольников. Вероятно, все они были выращены из клеток самого Несса, судя по знакомому облику одноглазых морд.

На борт поднялась Прилл и тут же рухнула вперед и вниз. Луису редко доводилось видеть, чтобы кто-то был настолько изумлен, – ему ни разу не пришло в голову рассказать ей о наведенной гравитации. Когда она поднялась, лицо ее ничего не выражало, но вся поза свидетельствовала об охватившем ее благоговейном трепете.

В наступившей тишине внезапно послышался похожий на вопль баньши крик Луиса Ву.

– Кофе! – заорал он. – Горячая вода!

И бросился в каюту, которую раньше делил с Тилой Браун. Мгновение спустя он высунул голову и позвал:

– Прилл!

Она пошла к нему.

Кофе ей абсолютно не понравился. Она заключила, что только безумец способен глотать эту горькую дрянь, о чем и сообщила Луису.

Он объяснил, как пользоваться душем, ставшим для нее давно забытой долгожданной роскошью.

Спальные панели привели ее в настоящий экстаз.

Говорящий праздновал возвращение по-своему. Луис не знал в точности, что происходит сейчас в каюте кзина, но не сомневался, что тот наедается до отвала.

– Мясо! – рычал Говорящий. – Как же мне надоело жрать несвежую мертвечину!

– То, что ты сейчас ешь, – восстановленная еда.

– Не важно, вкус все равно как у свежеубитой добычи!

Ту ночь Прилл провела на диване в зоне отдыха. Спальное поле она оценила по достоинству, хотя и не сочла его подходящим для сна. Но Луис блаженно спал в невесомости впервые за три месяца.

Спустя десять часов он проснулся, чувствуя себя бодрым, словно тигр. Под его ногами пылал полукруг солнца.

Вернувшись на «Невероятный», он освободил с помощью лазерного фонаря черенок нити теневых квадратов. Когда закончил, на черенке все еще болтались обрывки оплавленного пластика. Луис даже не пытался перенести его на «Лжеца» – черная нить была слишком опасна, а основа кольца чересчур скользкой. Он пополз на четвереньках по лишенной трения поверхности, таща за собой черенок с закрепленной на нем нитью.

Говорящий молча наблюдал за ним из шлюза.