Все. Они все у нее на ладони.

На крик и шум собралась немалая толпа. Тогда Летти заговорила.

— Повезло мне найти, где поиграть, — объявила она, глотнув эля. — Теперь мало где играют. Народ тревожится.

Внимательный игрок холодно посмотрел на нее, но не сказал ничего. Однако другой заглотил наживку.

— Да что ты несешь? Тут плюнуть некуда — обязательно попадешь в круг.

Летти посмотрела на говорившего, изобразив замешательство.

— Ребята, а разве вы не слышали?

— Слышали — что? — пророкотал сосед.

Она пожала плечами.

— Ну, я-то думала, играю с закоренелыми профи, а оказывается — с глухими чурбанами.

— Слышали что? — пророкотал сосед еще басовитее.

Доброжелательность испарилась из его голоса.

Летти со вкусом отпила эль, растягивая мгновение.

— Платить не будут, — сообщила она — будто самый очевидный в мире факт.

— Что за хрень ты несешь?

Толпа разразилась хором вопросов, сомнений, отрицаний. Летти отпила еще глоток, ожидая, пока успокоится гомон. Теперь ясно, отчего Фиркину так нравилась большая аудитория.

Когда общая истерика съежилась до глухого ропота, Летти кинула кости, вынула пару серебряных драхов. Она собиралась проиграть этот раунд.

Солдат рядом поймал ее руку в свою широченную мясистую лапу.

— Ты это о чем?

— Да о том, о чем говорит вся восточная сторона лагеря, — ответила Летти, пожав плечами. — Консорциум почти на мели. Нам ничего не дадут в следующую получку.