— Но я ничего не делал! Я не виноват! Я не знаю! — Трясущимися руками Иван все пытался вынуть засов из скоб.

— Всё отдадим, всё, — тихо подвывал Пант.

— Проси, сколько хочешь, — отчаянно вторили ему громилы. — Сто алов! Двести! Пятьсот!

— Но это не я!

Они ему не поверили и, то и дело стукаясь об пол лбами в знак глубочайшего раскаяния и давя спелые ягоды, поползли на коленях к нему.

Ягоды.

Царевич замер.

Да, приметы.

Да, предрассудки.

Да, бабкины сказки.

Но у нации, равнодушной к астрономии, это, наверное, единственный способ предостеречь своих потомков через века от возможных последствий сбора лунных ягод после дня слияния двух лун в двадцатый день осени.

— По-ща-ди-и-и-и!..

Иванушке было до спазмов, до боли жалко несчастных жуликов, но он понимал, что здесь, наверное, даже магия бессильна.

Засов наконец упал.

Уйти, убежать, забыть сюда дорогу, забыть весь этот кошмар. Я не трус, но тут кто угодно запаникует. Хотел бы я послушать, что сказал бы об этом Сергий.

А сапоги?

Ну какие в таком положении могут быть сапоги?!

Из кожи заменителя?

Но это бездушно!

Им уже ничем не поможешь. А сапоги пригодятся.