Послушно снявшись с его головы, шлем беззвучно опустился около скамейки, примяв несколько тюльпанов. Больше всего он напоминал походный котелок странной конфигурации. До черноты закопчённый и тем не менее блестящий. В котелок с лязгом упали латные перчатки, и Нику почему-то вспомнилась сказка про суп из топора. Перчатки тоже вполне подойдут, почему и нет?

Рыцарь одними губами повторил слова лорда, и рядом с чёрным котелком встал белый с тем же суповым набором. Да уж! Сюрреализм в высшей точке…

Оторвавшись от созерцания шлемов, Ник посмотрел на его темнейшество, но ничего нового не увидел. Разве что выглядел лорд слегка постарше, чем обычно. Ну это и неудивительно — устал, конечно…

Лорд, сунув пальцы под высокий стальной воротник, возил по шее беленьким платочком. Волосы у него были мокрые и от того почти чёрные.

— Что? — спросил он, сверкнув на рыцаря синими глазами. — Жарко!

Ник молча протянул ему кувшин и тоже создал себе платок. Вытирая лицо, он, не отрываясь, смотрел, как его темнейшество пьёт — жадно, почти захлёбываясь. По подбородку лорда внутрь доспехов стекали белые струйки.

— Спасибо… — сказал, наконец, он, возвращая кувшин, и закашлялся.

Молоко оказалось очень холодное, а кувшин сильно полегчал. Сделав несколько глотков, Ник снова поставил его на скамейку — пусть темнейшество допивает. Тёмные лорды, как недавно выяснилось, способны глушить молоко литрами.

— Устал? — спросил он своего личного лорда и склонил голову набок, рассматривая его лицо.

— Тебе-то что? Что за забота такая? Полный идиотизм! — буркнул мальчишка, вытирая рот всё тем же платком.

Мальчишка. Смертельно смазливый, с аккуратным таким носиком, длинными ресницами… И пухлый, совершенно девчоночий рот. Нет, не тот контур. У Тэль верхняя губа чуть вздёрнута, очень мило… И лицо близко не то. Хотя если присмотреться… Заставить его пройтись до розы? Но в доспехах он выглядит массивнее, чем есть на самом деле — чёрта с два разберёшь…

— Что ты на меня уставился?! — раздражённо спросил лорд, но Ник не стал отводить взгляд.

— Мы вроде бы на брудершафт не пили, — парировал он и выдернул из руки его темнейшества платочек.

— Так ты первый начал, — пожал плечами лорд и усмехнулся: — Но можем выпить! Вон — молока…

Рыцарь поднёс мокрую тряпочку к носу, незаметно принюхался и шумно высморкался.

— Я подумаю, — сказал он.

Отброшенный платок исчез, повинуясь жесту лорда, а Ник откинулся на спинку скамейки, продолжая разглядывать его лицо.

— Что делать-то будем, ваше темнейшество?

— В смысле? И зачем ты меня сюда притащил? Хотя тут романтичненько… — Лорд скорчил брезгливую гримасу и уточнил: — Аж до тошноты! Цветочки… Письмена любовные… Ну да белый есть белый! У вас всё романтичненькое, в розовых тонах…