— Прошу прощения?

— Привет! — после некоторого молчания отозвался кто-то. — Как поживаете? Я просто-таки замечательно!

— Это всего лишь, э-э… я? Мне Вильям разрешил? — Данное утверждение Сахарисса произнесла скорее как вопрос, причем таким тоном, словно извинялась перед взломщиком за то, что застала его на месте преступления.

— Господин Нафталиновый Нос? Ой! — донесся из темноты под лестницей голос.

— Э… у тебя там все в порядке?

— Никак не могу… ха-ха-ха… Клятые цепи… ха-ха-ха…

— Может, ты… болен?

— Нет, совсем нет, просто чуток тогось…

— Чуток чегось? — переспросила Сахарисса, чистая и непорочная девушка.

— Ну, тогось… чегось в бочки наливают…

— Так ты просто пьян?

— Прально! Прямо в точку! Пьян… как… как это… вонючее такое животное… ха-ха-ха…

Снизу донесся звон стекла.

Слабый огонь лампы осветил нечто похожее на винный погреб, мужчину, сидящего на приставленной к стене скамейке, и цепь, которая тянулась от лодыжки мужчины к вмурованному в пол кольцу.

— Ты что, узник? — изумилась Сахарисса.

— Аха-ха…

— И давно ты тут сидишь? — Она стала осторожно спускаться по лестнице.

— Много… лет…

— Лет?