— Ну, я тут, это, многолетничаю… — Мужчина взял в руку бутылку и уставился на этикетку. — Вот… год Непорочного Верблюда… хороший был год… а это… год Преображенной Крысы… еще один удачный год… Хорошие времена были… все… Хотя от закуси не отказался бы.

Познания Сахариссы в данной области не распространялись дальше того, что «Шато Мезон» — это весьма популярное вино. Но людей не сажают на цепи для того, чтобы они пили вино — пусть даже эфебское, от которого бокал намертво приклеивается к столу.

Она подошла чуть ближе, и свет упал на лицо узника. На этом лице застыла глупая улыбка серьезно пьяного человека, и тем не менее оно было весьма узнаваемым. Это самое лицо Сахарисса видела каждый день на монетах.

— Э… Рокки, — сказала она. — Э… не мог бы ты спуститься сюда на минутку?

Дверь с треском распахнулась, и тролль кубарем скатился по лестнице. В буквальном смысле кубарем и в буквальном смысле скатился.

— А вот и господин Чих! — воскликнул Чарли, приветственно поднимая бутылку. — Вся банда в сборе! Ура!

Рокки с трудом поднялся на ноги. Господин Тюльпан спустился по лестнице следом, по пути оторвав косяк. Тролль вскинул было кулаки, принимая классическую стойку боксера, но господин Тюльпан был менее щепетилен в данных вопросах — он просто треснул тролля по башке крепкой, как железо, древней доской. Рокки рухнул, словно подрубленное дерево.

И только потом взгляд бешено вращающихся глаз великана попытался сосредоточиться на Сахариссе.

— А ты, ять, что за цаца?

— Следи за своим языком! — рявкнула она в ответ. — Как ты смеешь сквернословить в присутствии дамы?!

Ее заявление привело господина Тюльпана в некоторое замешательство.

— Когда это, ять, я сквернословил?

— Я уже видела тебя где-то… Ага, так я и знала: ты не настоящая монахиня! — триумфально заявила Сахарисса.

Раздался щелчок арбалета. Иногда даже совсем тихий звук разносится очень далеко и обладает невероятной убедительностью.

— Порой в голову приходят мысли настолько кошмарные, что их даже не хочется думать, — сказал тощий мужчина, стоявший на верхних ступенях и смотревший на нее вдоль ствола миниатюрного арбалета. — Что ты здесь делаешь, госпожа?

— А ты брат Кноп! Но у вас нет права находиться здесь! А вот у меня есть, потому что у меня ключ!

Некоторые части мозга Сахариссы, которые отвечали за такие вещи, как ужас и предчувствие близящегося Смерти, попытались быть услышанными, но были проигнорированы, поскольку, являясь частью Сахариссы, привлекали к себе внимание чересчур тактично.

— Ключ? — переспросил господин Кноп, спускаясь по лестнице. Арбалет был по-прежнему и направлен на Сахариссу. Даже пребывая в крайне нестабильном состоянии, господин Кноп оставался весьма целенаправленным человеком. — И кто тебе его дал?