А из Ужицы уже устремлялись мутные, полные грязной пены потоки воды. Они шли по каналу, пересекающему всю Ваю, и исчезали под землей – там, где взрывы второй серии обнажали верхнюю часть главного логовища шардевкатранов. Зрелище было жутковатое, но Эгин, покосившись на Лагху, подумал, что год назад в Хоц-Дзанге было куда страшнее. Впрочем, тогда он находился в самом сердце сокрушительного Танца Садовника, а теперь – вовне, за границей разрушительной работы «гремучего камня» и воды. А вот шардевкатраны, пожалуй, сейчас полагают иначе.

Эгин не сразу заметил одну интересную подробность, за которой давно уже следил Авелир. Из дома градоуправителя, сгибаясь едва ли не до земли и прячась в тени уцелевших домов, к свежему каналу устремилась цепочка темных фигур, замотанных в невзрачное тряпье. Фигуры добегали до спасительной непроглядно мутной воды и исчезали в ней.

– А вот и костерукие, – заметил Авелир, перекрикивая очередной взрыв и обращая внимание Эгина и Лагхи на эту бредовую картину.

– Они что – топятся? – брезгливо осведомился Лагха.

– Едва ли, – мрачно возразил Авелир.

Взрывы наконец закончились. И, несмотря на это, земля под их ногами весьма заметно вздрогнула.

– Что, это наш шар-дер… дев…? – пролепетала Лорма.

– Нет, – мотнул головой Лагха. – Наш шардевкатран сейчас действительно рядом, но он-то как раз внял игре Сорго и бездействует.

При этих словах Лагхи учитель просиял. Ах, «внял игре Сорго», как это звучит!

– Это зашевелились те шардевкатраны, за которыми направились костерукие, – сказал Авелир. – И, судя по всему, зашевелились не на шутку.

x 4 x

Вода из Ужицы исправно прибывала, наполняя расположенные куда ниже уровня моря логовища шардевкатранов, затопляя и самих тварей, и их коконы. Несмотря на всю свою чудовищную измененность, шардевкатраны нуждались в воздухе и боялись воды не меньше, чем обычные дождевые черви. А солнца они боялись еще больше чем воды. Ибо солнце сжигало их кожу за несколько коротких колоколов.

Костерукие тоже очень боялись солнца. А вот вода им была совершенно безразлична. Их тела не нуждались в воздухе для поддержания жизни, ибо ее не было у Переделанных Человеков ни капли. Поэтому костерукие свободно перемещались под водой, не страшась жгучих лучей полуденного солнца. И если на воздухе шардевкатраны были для них почти совершенно неуязвимы, то в воде у костеруких уже имелись определенные шансы.

Эгин с замиранием сердца почувствовал, что сейчас, вот прямо сейчас, наконец-то увидит шардевкатрана при дневном свете – во всем его завораживающем, ужасном великолепии. И он не ошибся.