– Ты что, уже выпил с утра пораньше? – Лина остановилась, развернула его лицом к себе. – М-да, сколь чудный вид…
– Я боялся…
– Чего? – Ее теплые карие глаза оказались совсем близко. Почему-то глаза у нее всегда теплые, даже когда она кричит на него…
– Что ты… Ну, как остальные…
Слова ушли, остался только воздух, пронизанный солнечными лучами. Как хорошо… светло… спокойно…
– Как остальные – что?
– Ненавидишь меня.
– Э… Это еще за что?
– Я сжег Мечту.
– Ну и что? Деревни иногда сгорают. Будет новая Мечта, – беспечный тон не соответствовал выражению ее лица.
– Я убивал людей.
Лина вздрогнула, отвела глаза.
– Война.
Они молчали.
– Я тебя вовсе не ненавижу. Наоборот…
Последнее слово эхом отозвалось в Живе:
– Значит, ты меня не ненави…
– Дурак, идиот, какой же ты дурачина! – Она вдруг шагнула вперед, обняла его. Алек застыл, а Лина вцепилась в него, зажмурилась. Юноше показалось, что на щеках у нее блестят слезы, но этого, конечно, не могло быть. Они простояли так очень долго. Алеку тоже хотелось ее обнять, но как только он пошевелился, Лина отстранилась.
– Алек. Ты хоть знаешь, какой ты болван?