Мелко семеня, подскочил референт. Глаза навыкате, грудь вздымается, будто он только что одолел стометровку.
– Па-авел Сергеевич, – задыхаясь пробормотал референт. – Все уже собрались, ждут… Из министерства, как вы и просили, тоже подъехали…
– Подождут, – мрачно сказал Павел. – Я же просил, чтобы приехали тайно – без сопровождения и охраны, чтобы не было никакого ажиотажа…
Павел окинул референта тяжелым взглядом. Тот отпрянул. Пробормотал:
– Т-так и сделали. Собрались очень тихо, с заднего входа…
Боится… Чего боится? Наверное, он как-то странно выглядит. Или ведет себя… Черт, что же происходит?
– Павел Сергеевич, может таблетку? – шепнул на ухо Рустам.
Черт, какая глупость! Он совсем забыл про лекарства! Словно доктора решительно и бесповоротно сняли свой смертельный диагноз. Как некстати…
– Давай! – Павел закинул в рот пару отвратительных шариков, разгрыз, проглотил через силу.
Пока поднимались в прозрачном, как стакан, лифте репетировал вежливую улыбку. Вроде бы, получалось. Глянул в огромное, в полный рост зеркало – и улыбка сползла с лица окончательно. Со стекла смотрел живой труп. Такой не должен улыбаться. Упаси бог.
Павла встретили оживленно, как долгожданного гостя. Пока он дошел до стола, оживление сошло «на нет».
Его просто не узнавали. На лицах некоторых появились оторопь, изумление, даже испуг.
Павел сел во главе большого овального стола. Присутствующие неуверенно последовали его примеру. Смотрели на него, в ожидании. Павел молчал.
Пауза затягивалась. Что-то шло не так.
Конечно, не так. Все вернулось – и болезнь, и смрадное дыхание смерти.
Но почему?! Отчего так вышло?! Кто виноват?! Уж не Переходящий ли дорогу со своими смешками, намеками, издевательскими замечаниями? Он знал, знал что-то!
Гад…
Всплеск энтузиазма исчез безвозвратно, иссяк вместе с иллюзией здоровья и физическими силами. Снова не хотелось ничего. Только смотреть, наблюдать, ждать новой жертвы, которая…
Стоп… Может, все дело в этом? В недостатке той силы, которая поставила на ноги, сделала живым, и не просто живым – божественным!