Калиша: «Но почему? Почему? Если мы смогли убить этого террориста в Афганистане…»

Эйвери: «Потому что террорист не знал этого. Уэстин, проповедник, тоже не знал. Когда они знают…»

Джордж: «Они могут не пустить нас».

Эйвери кивнул.

— Тогда, что нам остаётся? — спросила Хелен. — «Хоть что-нибудь?»

Эйвери помотал головой.

«Не знаю».

— Есть кое-что, — сказала Калиша. — Мы застряли здесь, но тот, кого мы знаем, — нет. Но нам нужны все. — Она кивнула головой в сторону блуждающих беженцев из Палаты А. — Позовём их.

— Не знаю, Ша, — сказал Эйвери. — Я очень устал.

— Ещё один последний раз, — попросила она.

Эйвери вздохнул и протянул свою руку. Калиша, Ники, Джордж, Хелен и Кэти образовали круг. Через секунду к ним присоединилась Айрис. И снова к ним потянулись остальные. Круг стал овалом и гул возрос. В Передней Половине санитары, техники и уборщики почувствовали это и вздрогнули, но это предназначалось не для них. В четырнадцати сотнях миль Тим только что всадил пулу в грудь Мишель Робертсон; Грант и Джонс собирались обстрелять полицейский участок; Билли Уиклоу стоял на руке Денни Вильямса, а рядом с стоял шериф Джон.

Дети Института воззвали к Люку.

35

Люк не думал о том, чтобы силой мысли вздёрнуть кверху пистолет блондина; он просто сделал это. В одно мгновение вернулись огни штази, поглотив всё вокруг. Когда они начали уходить, он увидел полицейского, стоящего на запястье блондина, пытаясь заставить того выпустить из руки пистолет. Губы блондина искривились от боли, по лицу текла кровь, но он держался. Шериф отвёл ногу назад, вероятно, собираясь снова пнуть его по голове.

Люк увидел всё это, а затем огни штази вернулись ярче прежнего, и голоса друзей обрушились на него внутри головы, как молот. Он попятился назад через дверь в ИВС, подняв руки, будто защищаясь от удара, и упал, запутавшись в собственных ногах. Он приземлился на задницу как раз в тот момент, когда Грант и Джонс открыли огонь.