— Что я говорила, а? — почти выкрикнула Энни.
В участок протолкнулся док Ропер.
— Святой Иисус Воскресным утром, — сказал он. — Есть живые? Сильно ранена эта женщина? Это что-то связанное с терроризмом?
— Они пытают меня, — сказала миссис Сигсби. — Если вы доктор, а судя по вашему саквояжу, — да, вы обязаны остановить их.
Тим сказал:
— Мальчик, которому вы помогли, Док, бежал от этой женщины и её головорезов, которых она притащила с собой. Не знаю, сколько там трупов снаружи, но мы потеряли пятерых, включая шерифа, и всё по вине этой женщины.
— Ладно, разберёмся с этим позже, — сказал Ропер. — А сейчас мне нужно позаботиться о ней. У неё кровотечение. И кто-нибудь должен вызвать чёртову скорую.
Миссис Сигсби взглянула на Люка, оскалив зубы в улыбке, которая говорила:
— Спасибо, доктор. Спасибо.
— А стойкости ей не занимать, — сказала Энни не без восхищения. — В отличие от мужика снаружи, которого я ранила в ногу. На вашем месте я бы занялась им. Думаю, он продал бы свою мать за укол морфия.
Глаза миссис Сигсби расширились в тревоге.
— Оставьте его. Я запрещаю вам говорить с ним.
Тим поднялся на ноги.
— Запрещает она. Не знаю, кто вы и на кого работаете, леди, но, полагаю, ваши дни похищения детей сочтены. Люк, Венди, пойдёмте со мной.
38
По всему городу в домах горели огни, и главная улица Дюпре была полна толпящихся людей. Тела убитых были накрыты первым, что попало под руку. Кто-то притащил из переулка спальный мешок Сироты Энни и накрыл им Робин Лекс.
Про доктора Эванса совершенно забыли. Он мог бы спокойно доковылять до одного из фургонов и уехать, но даже не попытался. Тим, Венди и Люк нашли его сидящим на бордюре перед «Джемом». Его щёки блестели от слёз. Ему удалось снять ботинок, и теперь он смотрел на кровавый носок, в котором было что-то похожее на сильно деформированную ногу. Тим не знал, насколько сильно повреждена кость и мягкие ткани, и ему было всё равно.
— Как вас зовут, сэр? — спросил Тим.
— Не важно. Мне нужен адвокат. И доктор. Меня ранила женщина. Хочу, чтобы её арестовали.