– Плохая идея, – пробормотала она.

– Надо выжить д-десять минут, – продолжал великан. – Это в-все, о чем я п-прошу. А п-после я б-буду счастлив.

– Выжить? Играя в мяч? – не понимал я, куда он клонит.

– От-тлично, – заухмылялся он. – Значит, согласен.

Зигзагом доковыляв до ближайшей жаровни, Гейрод выхватил из нее пылающий уголь величиной с кресло.

– Н-начали!

Глава LVI Никогда не проси гнома начать

Глава LVI

Никогда не проси гнома начать

– Беги! – сказал я Блитцену. – Беги! Беги! Беги!

Блитцен, за которым по-прежнему волочился парашют, поковылял, обалдело выпучившись от натуги и сопя:

– Тяжело, ох, как же мне тяжело.

Мы продвинулись таким образом футов на тридцать, когда Гейрод проорал:

– Л-лов-ви!

Мы всей компанией оперативно нырнули за ближайшую колонну. Пылающий уголь угодил прямиком по ней, проделав сквозную дыру. Камень колонны исторг жалобный треск. По ней до самого потолка пошли трещины.

– Бежим дальше, – возопила Сэм.

Мы неслись, а вернее, плелись (не забывайте: Блитцен тащил меня на руках!) через зал, а Гейрод, выхватывая из жаровен, попадавшихся на его пути, все новые угли, метал их в нас с поразительной для степени его опьянения меткостью. Будь он трезв, вряд ли нам суждено было выйти из этой переделки живыми.

Следующий великанский залп поджег парашют Блитцена. Будь у нас чуточку больше времени, Сэм успела бы перерубить топором стропы, но мы не могли терять ни секунды даже на это. Новая порция пылающей смерти образовала солидных размеров кратер в полу рядом с нами, опалив попутно крылья Гуниллы и шарф Хэртстоуна. Искры попали Блитцену в глаза.

– Я ослеп! – взвыл он.

– Спокуха, буду тебя направлять, – изо всех сил бодрился я. – Налево. Да нет, лево совсем с другой стороны.