Гейрод замечательно проводил время в другой части холла, распевая громкую йотунхеймскую песню, спотыкаясь, периодически вливая в себя медовуху и выхватывая из попадавшихся ему на пути жаровен все новые порции раскаленных углищ.

– Н-ну же, маленькие мои гости! – восклицал он между куплетами песни. – Н-неп-правильно вы – ик! – играете. Вы д-должны ловить мои угли и – ик! – кидать их обратно.

Я озирался, отчаянно ища выход. Напротив входа в столовую находилась еще одна дверь, но щель под ней была слишком низкой, чтобы пролезть в нее, а сама она слишком большой, чтобы вышибить ее силой, и к тому же запертой на толщенный засов из ствола дерева, загнанный в железные скобы. Короче, не вариант.

Впервые за время существования в виде эйнхерия я возмутился, что раны мои заживают чересчур медленно. Если даже нам было суждено здесь погибнуть, я предпочел бы отдать копыта здоровеньким, то есть не на руках у Блитца, а на своих двоих.

Взгляд мой упал на потолок. Последняя из колонн, пораженных Гейродом, треснула снизу доверху и прогнулась, готовая вот-вот рухнуть. Я вспомнил, как мама впервые меня заставила самостоятельно установить палатку. С тех самых пор мне был известен один непреложный закон: натянуть ровно тент, чтобы он держался, не провисая, на многочисленных опорах и колышках – задача совсем не из легких. А вот обрушить – плевое дело.

– У меня появилась идея, – объявил я друзьям. – Блитцен, придется тебе еще чуть-чуть потаскать меня, если, конечно, Сэм…

– Ну уж нет! – возразила она, не дослушав.

– Я в порядке, – простонал Блитцен. – Со мной все отлично. Даже снова уже почти могу видеть.

– Внимание, – сфокусировал я их на новой задаче. – Сейчас побежим прямо на великана.

Хэрт кинул на меня такой взгляд, что никаких пояснительных жестов ему не требовалось:

– Ты совсем спятил?

Лебедь Гунилла смотрела с ровно таким же выражением.

– Просто следуйте за мной, – сказал я. – Будет весело.

– Ох, не хотела бы я, чтобы эти слова были выбиты на моем надгробии, – скорбно проговорила Сэм.

– Эй, Гейрод! – задиристо крикнул я великану. – Кидаешь ты свои угли словно фольквангерец!

– Йотунхейм тебе в нос! – прорычал оскорбленный Гейрод и повернулся за новой угольной порцией.

– Прямо на него! – скомандовал я. – Вперед!

Великан изготовился для броска.

– Вправо! – крикнул я Блитцену.

Мы все метнулись за ближайшую колонну.