– Вот-вот, пернатый снизошел к гномярам!

Теонард сказал с интересом:

– А чего Тарнат так спешит? Желает укрепить позиции гномов или что-то приспичило особенное?

– Он и птеринг хотят, – сказал Гнур страшным шепотом, – объединить усилия, чтобы проталкивать свои решения!

Теонард подумал, поморщил лоб, брови сошлись над переносицей. Он бросил быстрый взгляд в распахнутую дверь, где в коридоре башни стоит клетка с птицами. Голуби дремлют, сбившись в кучку, лишь один, бойкий и неугомонный, сидит на отдельной жерди и распушает перья.

– Значит, союз вообще. Это плохо… – проговорил арбалетчик.

– Что будем делать?

Теонард подумал еще, посмотрел на него с иронией.

– Будем? Не знаю, что будешь делать ты, а я вот ничего.

– Теонард! – вскрикнул Гнур. – Но это же неправильно!.. Где же справедливость? Мы зачем тебя выбирали главой всего на свете?

Теонард сообщил:

– Понаблюдаем. Уже то, что гордые и никого не признающие птеринги готовы с кем-то о чем-то договариваться…

Гнур помолчал, посмотрел исподлобья.

– Хочешь сказать, все меняется?

– Нет, – ответил Теонард, – это мы меняем. Осталось только научиться менять в нужную сторону. И с нужной скоростью.

– Но какая нужная, – возразил Гнур, – если начинают заранее сговариваться?

– Не совсем хорошо, – согласился Теонард, – но посмотрим, посмотрим. Никто не станет соглашаться на то, что ему невыгодно.

Гоблин поморщился, от чего стал похож на запеченное, но все еще зеленое яблоко, сказал угрюмо:

– Если птерингам выгодно, они могут поступиться принципами?

– Вечные принципы, – сообщил Теонард веско, – признак глупости. Если принципы довели птерингов до гибели, то умнее отказаться от таких принципов. Тебе, я вижу, не нравится, что они тоже пытаются как-то выжить?