Он открыл окно, выбросил окурок, а потом опустил стекло совсем низко, чтобы избавиться от запаха апельсинов. Постукивая пальцами по рулю, чуть слышно принялся подпевать. С зеркала заднего вида свисал, покачиваясь, медальон Святого Христофора.

Но запах апельсинов внезапно усилился, и Холлоран понял, что сейчас произойдет нечто непредвиденное. Что-то неотвратимое надвигалось на него. В зеркале он мог видеть собственные глаза – округлившиеся и удивленные. А затем это пришло. Удар огромной силы, от которого исчезло все вокруг: и музыка, и дорога, и его собственное ощущение себя самого как отдельного и уникального человеческого существа. Чувство было такое, словно кто-то приставил к его голове невидимый пистолет и выпустил в висок вопль 45-го калибра.

(!!!О ДИК О ПОЖАЛУЙСТА ПОЖАЛУЙСТА ПОЖАЛУЙСТА ПРИЕЗЖАЙ!!!)

Как раз в этот момент его лимузин поравнялся с универсалом «пинто», которым управлял белый мужчина в спецовке рабочего. Тот заметил, как «кадиллак» начало понемногу сносить в его ряд, и нажал клаксон. Но лимузин продолжало тянуть вправо, и рабочий успел бросить взгляд на водителя и увидеть крупного негра, сидевшего за рулем совершенно прямо, с глазами, устремленными куда-то вверх. Позже он рассказывал жене, что на голове ниггера была обычная прическа в стиле афро, как у них принято, но впечатление было такое, словно у этого черномазого каждый волосок встал дыбом. Рабочий подумал сначала, что у старикана случился сердечный приступ.

Он резко ударил по тормозам и пропустил «кадиллак» вперед. По счастью, прямо за ним в тот момент никого не было. Лимузин подрезал его, и рабочий, оторопев от ужаса, мог только наблюдать, как выполненные в форме ракет задние сигнальные фонари старого «кадиллака» на какой-то дюйм разошлись с его капотом.

Тогда работяга сам перестроился влево, продолжая сигналить и орать на водителя лимузина, который бесконтрольно петлял теперь по правому ряду. От злости он предложил шоферу «кадиллака» сначала вступить в половой контакт с самим собой, а потом заняться оральным сексом с различными представителями животного мира. Затем поделился собственными политическими взглядами и заявил, что всем черномазым давно пора убираться на тот континент, с которого они явились. Следом он добрался до религии и высказал предположение, где именно окажется душа водителя лимузина в загробной жизни. Закончил он утверждением, что встречал маму владельца «кадиллака» в одном из борделей Нового Орлеана.

Когда же он умчался вперед и оказался вне опасности, то понял, что наделал себе в штаны от страха.