— Давайте пойдем отсюда, — сказала Альбина. — Мне тоже невмоготу здесь больше сидеть, как будто ждать, когда придут и тебя свяжут. И к тому же здесь очень вредный воздух. Я это чувствую, я очень интуитивная — каждая минута здесь очень опасна для жизни.

— Тогда пошли, — с облегчением согласился Андрей. Любое движение было выходом. — И пускай погода будет отвратительной. Чем гаже, тем нам лучше.

Альбина направилась было к лестнице, но Андрей заставил ее надеть ватник Айно — Альбина отказывалась, на ватнике была кровь, но Андрей сказал, что в ином случае он с ней никуда не пойдет, — она обязательно замерзнет ночью в тундре.

— И если вы намерены мстить за Айно, — продолжал Андрей, — то для этого нужно как минимум остаться в живых.

Он держал ватник, как держат манто, помогая даме надеть его. И Альбина повернулась к Андрею спиной и надела ватник, как манто, — он был ей велик, чуть ли не до колен, Андрей помог завернуть рукава — некрасиво, но надежно.

— Он тяжелый, — пожаловалась Альбина.

— Потерпите, — сказал Андрей. Сам он позаимствовал у покойника ушанку — своя была совсем драной и без уха.

Поднявшись из подвала и выйдя к выходу из кирхи, они остановились, не в силах сделать следующий шаг — так яростен был напор мокрого снега. Они простояли несколько минут, прижимаясь к стене под козырьком, оставшимся от крыши кирхи, пережидая это бешенство стихий, и, когда снег чуть приутих и сменился снова дождем, они услышали в отдалении сквозь стук дождя и негромкий унылый вой ветра шум тракторного или танкового мотора. Андрей был прав — кто-то направляется сюда, несмотря на безумство стихий.

Этот звук заставил их решиться.

— Нам налево, — сказала Альбина, — практически на север, вы умеете идти по звездам?

— Вы обещаете мне звезды этой ночью?

— Не знаю, — сказала Альбина тихо, словно отвечала на экзамене и не могла решить задачу.

— Лучше бы, чтобы их не было, — сказал Андрей, — звезды означают мороз. А нам он не нужен.

— Но снег нам тоже не нужен. Мы заблудимся и умрем, — сказала Альбина.

— Вы можете вернуться в зону, — сказал Андрей.

— Вы же знаете, что я этого не сделаю.

Они пошли налево, и дождь бил в спину — сразу стало холодно, они промокли, но все же это было лучше, чем идти против ветра. Под ногами была жижа из снега с водой и грязью, к тому же улица превратилась в полосу препятствий, и по сторонам торчали обломанные зубы первых этажей. Самих домов не существовало. Они превратились в кирпичные завалы. Наверное, можно было бы вернуться и поискать другой путь, но Андрей опасался, что к площади уже выехали тракторы, потому упорно тащил несчастную Альбину через завалы, зная, что сама-то улица коротка, — завалы должны кончиться через пятьдесят метров.