– Да потому, что сама затея лишена смысла!

– Или потому, что задачи слишком трудные, а вызов не по плечу?

– Наплюй на него, – сказала Селестина. – Он просто старается взять тебя на слабо. Ты всегда был таким, Чайлд, верно? Ты решил, что сможешь одолеть Шпиль, и пожертвовал ради этого восемнадцатью своими копиями. Допустил, чтобы эта хреновина раскрошила их в клочья. – Она с вызовом огляделась по сторонам, словно ожидая, что Шпиль покарает ее за этакое кощунство. – С другой стороны, ты, возможно, прав. Быть может, ты и вправду забрался дальше остальных.

Чайлд промолчал – видимо, не желая спорить.

– Но одолеть Шпиль – этого же мало, так? – продолжала Селестина. – Тебе необходимы свидетели твоей победы. Кто-то, способный подтвердить, какой ты умный.

– Ерунда.

– Тогда зачем ты нас позвал? Тринтиньян пригодился, никто отрицать не будет. И от меня какой-то толк был. Но ты вполне обошелся бы без нас, ничуть не сомневаюсь. Крови пролилось бы больше, потребовалось бы наштамповать еще десяток клонов… Но ты бы добился своего, так или иначе.

– Решение, Селестина.

По моим прикидкам, оставалось меньше двух минут, чтобы сделать выбор. Но я чувствовал, что времени в запасе достаточно. Будто по волшебству, решение явилось мне из ниоткуда, а всего мгновение назад задача представлялась неразрешимой. Так бывает с оптическими иллюзиями, которые моментально меняют восприятие. Не побоюсь сказать, что я испытал нечто наподобие религиозного восторга.

– Все в порядке, – сказал я. – Символ найден. Ты разве не видишь?

– Не уверен. Погоди… – Чайлд вперился взглядом в дверь, а я наблюдал, как лазерные лучи из его глаз мечутся по прихотливым извивам околодверных значков. Вот алое свечение замерло на ошибочном варианте, потом сместилось на правильный, но там, увы, не задержалось.

Чайлд поджал хвост:

– По-моему, нашел.

– Хорошо, – произнесла Селестина. – Я согласна с тобой. Ричард, ты к нам присоединишься?

Я что, ослышался? Нет, она действительно сказала, что Чайлд выбрал правильный вариант. А тот, в котором я был уверен, на самом деле ошибочный…

– Мне каж… – Я прервался и снова уставился на значки. Может, я что-то упускаю? Чайлд тоже сомневается, это заметно, зато Селестина вполне уверена. Но все-таки озарение, пришедшее ко мне, не давало повода усомниться. – Не знаю, честно. Не знаю.

– Некогда спорить, Ричард. Осталось меньше минуты.

Внутренности словно сковало льдом. Несмотря на все процедуры, лишившие меня многих признаков человечности, я все еще мог испытывать страх. Причем страх настолько сильный, что с ним никак было не совладать.