Их корабль, таранный лайнер «Ирондель», получил повреждение и пришвартовался к комете для ремонтных работ. «Ирондель» была невероятно элегантной для корабля, предназначенного исключительно для полетов в вакууме: четырехкилометровый корпус конически сужался в тончайший носовой шпиль, сзади к двум стреловидным лонжеронам крепились раструбы двигателей. Это был первый полет Ирравели в качестве капитана. Им предстоял ничем не примечательный прыжок протяженностью в семнадцать лет с Фанда в системе Лакайль 9352 к Йеллоустону, обращающемуся вокруг Эпсилона Эридана; на борту – двадцать тысяч колонистов в криокапсулах. Но произошел несчастный случай из тех, что один на тысячу: сквозь защитный лазерный экран проскочила частица межзвездной пыли, которая проделала внушительную дыру в абляционном ледяном покрытии и испарила четверть его массы. При таком раскладе шансы пережить еще одно столкновение значительно уменьшались, поэтому автоматика направила корабль к ближайшей звездной системе, где можно было достать необходимые для ремонта материалы.

Систему Лейтена 726-8 вряд ли можно было назвать гостеприимной. Человеческие колонии здесь не прижились. От них остались только стада машин-собирателей, присланных разными сверхдержавами. Корабль поймал сигнал одной такой машины и приблизился к инертной комете, на которой та обосновалась. Там должны были находиться нужные материалы. Когда комета оказалась в зоне видимости, Ирравель разбудили, и, выйдя из криосна, она сразу же поняла, что никаких материалов тут нет и в помине, просто голая комета, и все.

– Господи, – сказала тогда она, – за что нам такое наказание?

Через несколько дней ее отчаяние переплавилось в стальную решимость. Раз корабль не может безопасно лететь дальше, придется самим произвести необходимое для ремонта, махнув рукой на неисправную машину. А значит, с корабля нужно снять оборудование – столько, сколько нужно, чтобы создать устройства, способные добывать и формовать кометный лед. По грубым прикидкам, на такую работу уйдут годы. Неважно. Когда корабль сошел с курса, продолжительность его рейса и так значительно увеличилась.

Ирравель приказала разбудить остальных членов экипажа, все девяносто человек, и распределила задачи – в основном по программированию. Роботы не были разумными и выполняли только какую-то одну конкретную функцию. Ирравель подумывала, не активировать ли другие машины, перевозившиеся на «Ирондели», но чутье подсказывало, что делать этого не стоит. Терраформировщики, которых еще называли саранчой, были в тысячу раз умнее обычных машин и, в отличие от стерильных роботов, принадлежали к фон Неймановым самовоспроизводящимся созданиям. Их имело бы смысл использовать, только если бы грузу угрожала непосредственная опасность.