— Там, ты говорил, все добровольцы! Так вот, один на корму залез и в упор в мотор выстрелил! Представь к Герою… посмертно! Как у тебя?

— Да… к Герою… есть! У меня-то — спрашиваешь? Да хреновато и у меня. Вода откуда-то. Начхим говорит, собирать надо, а во что? Чем? А уж по щиколотку набралось!

— Под тобой какой грунт?

— Глина.

— Ну так ищи сухую комнату и ройте там колодец, все кто есть!

— Да, дураки мы, дураки, во что деньги всаживали! Про морлоков читал? Вот надо было, чтобы как у морлоков и заводы, и города…

— Так это китайцы наладили давно. Помнишь Мао: «Ройте туннели — запасайте зерно!» Нет, дорогой, не поможет. Сегодня водичка у тебя чистая, а завтра даст рентген пятьсот! Где твои полковники? Приказы разослали? Эвакуировать город немедленно, только вот куда?

— А это, Вадим Вадимыч, решится само по себе — откуда приедут, туда и увезут! А полковники-то на рекогносцировку ушли по своим секторам, подъезды да подходы смотрят, где сборные пункты оборудовать… Да вот и вернулся один… Докладывай, Александр Михайлович, слушаем тебя! — кивнул генерал на селектор.

— В городе несколько эпицентров, так как боеголовка была разделяющаяся. Подъездов к центральной части и жилым массивам практически нет, кроме Комсомольского бульвара, везде кирпичные «баррикады». Плотина разрушена, половина города снесена волной и затоплена. Уровень воды в максимуме десять метров. Сейчас идет на убыль. Предлагаю: разведать оставшиеся бомбоубежища и проводить эвакуацию по мере подхода техники со стороны. Город передвижных средств практически не имеет. Предварительно организовать необходимо приемно-промывочный пункт, использовав колодцы и ключевую воду! У меня все.

— Да уж знаю, что все. Лишнего из тебя не вытянешь! Чем сам думаешь заняться?

— Разрешите, мы с замполитом — водой!

— Ха! Водой — вон у меня ее сколько! Гляди!

— А что, это мысль! Только бы найти, откуда?

— Вот то-то и оно! Ладно, иди ищи! Да в курсе меня держи.

Мокрая фигура Репнина в защитном костюме громоздко развернулась к выходу.

— Сюда в угол свети — грязно у нас тут!

Дыра чернела над кучей битого кирпича.

По-стариковски покряхтывая, Тяжелов деловито полез в пролом. Прапорщик медлил.

— Ну, где ты?