Настало время выходить. Давление в третьем резервуаре упало почти до нуля. Каррер давно уже наполнил баллоны кислородом – настолько, насколько позволяло благоразумие. Турбинный двигатель кашлянул, перестал работать, снова запустился. Каррер использовал последние толчки двигателя для того, чтобы взобраться на вершину склона. Начался затяжной спуск, позволивший машине преодолеть почти четыре километра. И вот «Песчанка» медленно остановилась – теперь уже окончательно.

Каррер вышел, открыл подвижную панель, вытащил сани, окрашенные в зеленый цвет, установил их. Методично сложил в сани все необходимое, удостоверился, что батареи полностью заряжены, убедился, что сигнальные пистолеты работают. Затем в последний раз перекусил на борту «Песчанки». Только-только рассвело: чем раньше он выйдет, тем лучше. Он в последний раз воспользовался бортовым передатчиком:

– Алло, база? Это Каррер. Готово. Резервуары пусты, выхожу через пару минут. «Песчанка» стоит у подножия склона, но я думаю, что ее вряд ли занесет песком. Слышать вас я по-прежнему смогу, но надолго выходить на связь не удастся. Что там со вспомогательной экспедицией?

– Выехала вчера утром. Будем связываться с вами по радио каждый вечер, в шесть часов. От имени всех наших парней говорю вам: мужайтесь!

– До встречи. Приготовьте чего-нибудь поесть и пару бутылок спиртного, если еще осталось! До скорого!

Каррер осторожно заблокировал тормоза, отключил все контакты, вышел через шлюзовую камеру и прикрепил к верхней части антенны белый флаг бедствия. Сани ждали, уже нагруженные. Каррер взялся за оглобли и двинулся в долгий путь.

Сначала он шагал весело. Сани катились хорошо, земля была твердой и ровной, и теперь он видел далеко перед собой – не то что внутри «Песчанки». Справа и слева колыхались небольшие розовые холмы, но прямо перед ним, в нужном ему направлении, простиралась обширная долина. Хотя он находился почти на экваторе и солнце стояло уже высоко, разреженный воздух был холодным, но одежда была теплой и удобной, а лицо защищала маска. В фиолетово-синем небе можно было разглядеть основные звезды; высоко-высоко плавало небольшое белое перистое облачко, почти прозрачное – таким тонким оно было.

Вечером Каррер разбил свой первый лагерь. Он вырыл яму у саней, с подветренной стороны, и удобно устроился: сначала – матрас, потом – одеяла, затем – натянутый тент, прикрепленный к борту саней. Каррер включил маленькую плиту, и тесная брезентовая хижина достаточно быстро прогрелась. Он давно уже привык спать в кислородной маске, что поначалу было нелегко. Но когда с наступлением темноты он захотел взглянуть на часы, то с досадой заметил, что захватил все, кроме фонарика! Несмотря на это, спал он хорошо, без кошмаров, проснулся рано утром, разомлев в тепле, и лишь усилием воли заставил себя встать. Следующий день прошел без происшествий. Ближе к вечеру Каррер поднялся по склону, достиг вершины, сел в передней части саней и позволил себе, не напрягаясь, скатиться на дно долины. Задул ветерок, которого едва хватало на то, чтобы разгонять поднимаемый санями песок на метр-другой.