V. Кассия

Крепость переходила из рук в руки столько раз, что лишь самые дотошные историки смогли бы восстановить, кем она была основана. Более поздние строения сочетали в себе черты как классической аргенской архитектуры, так и изульской, а на стене в часовне изображение Ладони Матери было нарисовано поверх Древа Королевы. В одном месте верхний слой откололся, и из безымянного пальца Ладони поднимались черные ветви Древа.

«А ведь, быть может, так оно и есть на самом деле», — подумала Марика, рассматривая роспись, потемневшую от чада благовоний и дыма жертвенных костров. В часовне было холодно и сыро — жрецы Великой Матери теперь редко добирались до приграничных крепостей. Марика постояла еще немного, поправила в который раз неудобную кожаную куртку. С тех пор, как Мергир научил ее ездить верхом, от балахона пришлось отказаться, сменив его на куртку, штаны и сапоги для верховой езды, но Марика все еще скучала по свободному покрою, мягкой ткани, широким рукавам.

Она вздохнула, приложила к влажной штукатурке руку и прошептала заклинание. Там, где Марика прикоснулась к стене, та на мгновение потеплела, а ладонь пронзил жар. Она отняла руку и быстро вышла из часовни: сегодня предстало обойти еще добрую половину крепости, а дальше — окрестности.

И всюду за Марикой следовала серая тень Волка. Он принюхивался к затхлому воздуху пустынных коридоров, темных подземелий, холодных залов, и хищно скалился всякий раз, когда ее ладонь касалась влажных стен.

Несколько дней спустя, поздним вечером, когда Мергир и Марика ужинали с вали Кассии, раздались крики, а затем один из мекатыр явился со словами:

— Мы поймали лазутчика.

Марика внезапно почувствовала, что у нее дрожат руки.

У нее получилось.

Мергир и вали тут же вскочили и поспешили следом за мекатыр, а она побрела следом, совершенно оглушенная тем, что заклинание сработало. Кажется, Марика и сама не верила в то, что это возможно.

Мекатыр отвел их к одной из темниц, куда уже успели доставить пленника. У двери он помедлил.

— Осторожно, аси хайина. Это их колдун. Мы отобрали у него его медальон, но кто знает, на что способны эти саидх... — Мекатыр осекся и виновато глянул на Марику: — Простите, благородная хайин.