Турсла задохнулась.

– Мать клана, как такое может быть? Великая Сила не является по просьбе. Ее можно призвать, только когда всем заветам Вольта грозит опасность.

– Правда, так было раньше, дитя-бабочка. Но время меняет все, и даже гисы увядают и становятся ломкими, как засохший тростник под пальцами. Такой призыв питают кровью. И вот что я скажу тебе, дитя-бабочка. Уходи нынче же ночью, но не к Сияющей – есть другие места, где пробуждаются странные мысли. Иди туда, куда поведут тебя сны, и делай то, чему они тебя научили.

– Сны? – удивилась Турсла. – Какой в них прок, Мать клана?

– Сны рождаются мыслями – нашими или не нашими. В любой мысли есть прок. Тому, что вселилось в тебя при рождении, нельзя отказать, дитя-бабочка. Тебе приспело время отыскать его и вступить с ним в беседу. Иди же. Не медли!

В последних ее словах была сила приказа. И все же Турсла медлила.

– Мать клана, разве я не получу твоего благословения и добрых напутствий от Дома?

Мафра ответила не сразу, и Турслу пробрала дрожь. Как будто дверь Дома закрылась перед ней, отрезав от всех родных и сердечных уз.

Но Мафра подняла руку:

– Дочь бабочки, в пути, что приведет тебя к предназначенной судьбе, да будут с тобой добрые напутствия этого Дома. Ты же взамен открой свой ум терпению и пониманию. Нет, я не предсказываю, потому что не мои слова должны направлять тебя в испытаниях, но собственные сердце и разум. Иди же теперь. Доверься снам и ступай!

Турсла вышла в залитый лунным светом мир – в мир черных болотистых лесов, серебристых туманов и бледной луны. Но куда ей идти? Она раскинула руки. В эту ночь бабочки не слетелись танцевать с ней.

Доверься снам… Укажут ли сны, куда ей идти? Турсла, вспомнив, чему учили одаренных, попыталась очистить ум от всех осознанных мыслей.

И двинулась ровным шагом, словно шла к известной, определенной цели. Она не свернула на восток, а обратилась к западу, ступая по плитам одной из малых дорог. Глаза ее были открыты, но она не сознавала того, что видела, и даже движений своего тела. Где-то перед ней лежал пруд из сновидений и вокруг него главное – песок.

Туман повисал на ней плащом, скрывая то, что лежало впереди, и то, что осталось за спиной. Она миновала один остров, другой. Дорога затерялась, но ее ноги безошибочно отыскивали кочки и островки твердой земли. Наконец и туман расползся клочьями под ветром, принесшим неведомый в Торовых болотах запах.

Этот ветер вывел Турслу из транса. Она остановилась на самой высокой точке поросшего травой холма, похожего на палец великана, указывающий прямо на запад. Обеими руками девушка отвела упавшие на глаза шелковистые пряди волос. Теперь луна была достаточно яркой, чтобы показать ей, что эта гряда земли тянется дальше и дальше.