111

По аварийным трапам они спустились на два яруса вниз и оказались в плохо освещенной галерее, где ничего нельзя было разглядеть, однако Корбит с Болеславом были местные, соединили какие нужно провода и включили освещение в одном крыле галереи.

— С нами не пропадешь, приятель!

— Уже вижу, Корбит! Уже вижу!

Перешагивая через стопки потолочных панелей,

они подошли к входу в помещение, которое, по мнению Ферлина, было похоже на обычный офисный «аквариум». Его стены от середины и до потолка были забраны стеклом, а за ними имелись стойла! Да, по-другому и не скажешь — стойла небольшого размера, в которые помещался один человек — не более.

— Видишь ячейки, Ферлин? — спросил Болеслав.

— Ну…

— А что за стекло на панелях, понимаешь?

— А что это за стекло? — повторил Ферлин, поглаживая ладонью прозрачную поверхность. Стоп! Это было не стекло, а алмазный пластик! Ферлин хлопнул по прозрачной перемычке и засмеялся. Такую перегородку, в пять сантиметров толщиной, не взяла бы даже бронебойная пуля из красавицы «рапиры», однако на обратной ее поверхности он разглядел несколько кривых царапин.

— Ты видишь эти царапины, парень? — спросил Болеслав.

— Вижу.

— А теперь давай войдем, и я покажу тебе, кто их сделал…

Все втроем они вошли через открытую бронированную дверь, и Болеслав свернул направо — к одиночному загону. Затем глянул через его край и сказал:

— Ну и как тебе это?

Ферлин последовал его примеру и там, в загоне, увидел скорчившееся существо, внешне похожее на человека.

— Смотри, какие когтищи…

— Это ими он располосовал стекло?

— Ими, чем же еще?

— А почему его не убрали отсюда?