– Ой, Марьюшка, а он… он что, взаправди был?

– Взаправди. Он меня унес бы, да без перышка не позвать его.

– Да Марьюшка, на воротах-то замок!

– А я на амбар и через забор.

– Ножки переломаешь!

– Ты небось не переломала, когда тебе Васька-гончар свистел! Отпирай, кому сказано!

Базар с утра был почти пуст, но бабу Мирку оказалось легко найти. Первый встречный и проводил, и охальничать не стал.

Зато темнолицая веселилась вовсю. Чудно, правда, как-то смеялась. Будто что у нее болело.

– Ты и есть та хитрованка, вдового купца дочь? Али беда приключилась?

– Дай другое его перышко. Вот ожерелье, оно больше стоит, чем мой отец тебе заплатил. И скажи, где они живут.

– Не боишься?

– Не боюсь.

– Храбрая девка. Вот тебе перышко. Пойдешь через Никольский бор, потом ельником. Держи клубочек, да бросать не вздумай: просто гляди, чтобы красные нитки крест-накрест сходились. Неладно свернешь – и они разойдутся. К полудню увидишь железный тын, на нем черепа огнем горят, а за ним железная башня. Стучись в ворота. Перышко побереги да иголку не оброни. Ожерелье себе оставь.

– Спаси тебя Господь.

– Мне не удалось – у тебя выйдет.

Этих слов Марьюшка уже не слыхала. А ведунья перекрестила ее в окно, потом расстелила на скамье плат, увязала в него две рубахи и хлеб в тряпице. Что толку медлить – кабы отец за дочерью не пришел…

Перышко не призвало Финиста. Зато хитрый клубочек вывел верно. Железная башня поднималась выше елей, черепа на ограде слабо светились алым.

Найдя ворота, Марьюшка постучалась. Вышло тихо. Подобрала камешек, стукнула слегка, боялась повредить лощеное железо. Потом сильнее…