Огромный зал, серый и золотой, с рядом окон, за которыми простиралась космическая тьма. Звезды мерцали в глубине, и в их тусклом свете сиял полированный пол и колонны из рифленого металла.
Огромный зал, серый и золотой, с рядом окон, за которыми простиралась космическая тьма. Звезды мерцали в глубине, и в их тусклом свете сиял полированный пол и колонны из рифленого металла.
Плоть-которой-она-была ничего не могла разглядеть в потайных углах почти бесконечного зала, но она чувствовала взгляды неведомых и враждебных разумных существ, следивших… следивших с неутолимым голодом. Штыри страха пригвоздили ее к месту, и она не ничего не могла сделать, чтобы облегчить этот страх: скрытые наблюдатели оставались невидимыми, хотя она чувствовала, как они подползают ближе.
Плоть-которой-она-была ничего не могла разглядеть в потайных углах почти бесконечного зала, но она чувствовала взгляды неведомых и враждебных разумных существ, следивших… следивших с неутолимым голодом. Штыри страха пригвоздили ее к месту, и она не ничего не могла сделать, чтобы облегчить этот страх: скрытые наблюдатели оставались невидимыми, хотя она чувствовала, как они подползают ближе.
Тени искажались, бурлили, порождая непостижимые формы… проблески образов: невидимый ящик. Внутри него с безумной яростью бьется нарушенное обещание. Планета, окутанная чернотой, чреватая злобным разумом. Потоки огня извергаются с ночного неба: прекрасное, пугающее, душераздирающе прекрасное зрелище. Башни накренились. Кровь кипела в вакууме. Земная кора дрожала, трескалась, выблевывала лаву на плодородную долину.
Тени искажались, бурлили, порождая непостижимые формы… проблески образов: невидимый ящик. Внутри него с безумной яростью бьется нарушенное обещание. Планета, окутанная чернотой, чреватая злобным разумом. Потоки огня извергаются с ночного неба: прекрасное, пугающее, душераздирающе прекрасное зрелище. Башни накренились. Кровь кипела в вакууме. Земная кора дрожала, трескалась, выблевывала лаву на плодородную долину.
И худшее. Невидимые существа. Безымянные ужасы, древние, чужеродные.
И худшее. Невидимые существа. Безымянные ужасы, древние, чужеродные.
Кошмары, которые обнаруживали себя лишь ощущением неправильности, искажением привычных углов…
Кошмары, которые обнаруживали себя лишь ощущением неправильности, искажением привычных углов…
4
4
Дзынь! Дзыынь! Дзззынь!
Пронзительный сигнал будильника вернул Киру в состояние бодрствования. Она сморгнула, растерянная, отупевшая. В первый момент ничего не могла сообразить. Потом вернулось понимание, кто она и где, и Кира застонала.