Но даже если сид сделает всё так, как я ему сказала, Эш всё равно останется один.

Я села в постели, переведя взгляд на зашторенное окно, солнце за которым наверняка уже близилось к зениту.

…нет, я не могу принять такое решение одна. Я не смогу объяснить ребятам всего, но что-то мне всё равно придётся объяснять. При любом исходе.

* * *

Когда я спустилась вниз, Питер уже успел заварить чай и соорудить тосты с маслом и джемом. Рок и Эш ждали за столом: видимо, Питер сообщил им, что я планирую военный совет. Прежде чем заговорить, я заставила себя сжевать тост, хотя кусок с трудом лез в горло. Никто не торопил меня – разве что тяжёлым выжидающим молчанием, в котором слышно было, как крошится поджаренный хлеб у меня во рту.

– И о чём ты хотела поговорить? – спросила Рок, когда я дожевала, прежде чем достать из кармана сигарету, цепко вглядываясь в моё лицо.

– Если что, – сказал Питер, отхлебнув чаю, – я, конечно, согласен на твою руку и сердце, но, по-моему, просить её полагается мне.

– Ещё бы ты был не согласен, – проговорил Эш ровно, – если бы кто-нибудь собирался их отдавать.

Я сжимала чашку с чаем обеими руками так крепко, словно боялась упасть.

– Сид вчера рассказал мне, что за тварь нас преследует.

Голос мой звучал удивительно равнодушно для человека, в душе которого чернела бездна.

Эту черноту могли не замечать другие, но я знала, что Питер чувствует её, возможно, даже острее меня самой.

– Наконец-то, – выдохнул Эш.

– И я не могу рассказать об этом вам. По той же причине, по какой не могла рассказать мама. – Я закрыла глаза: почему-то казалось, что так легче будет перенести то, что последует за этим. – Суть в том, что эта тварь не остановится, пока не убьёт меня, а её убить невозможно. И она действительно овладевает теми, чей жизненный путь пересёкся с моим. А я могу спастись, только если уплыву на Эмайн Аблах. Навсегда.

…напрасно казалось.

Я не видела их лиц, но слышала, как молчание, окутывавшее маленькую кухню, как зимой кутает землю глухая снежная пелена, сделалось ещё тяжелее.

– Этого не может быть. – Ладонь Питера легла на моё плечо, и я ощутила лёгкую дрожь его пальцев. – Он врёт.

– Не врёт. Он эгоистичная сволочь, и это он виноват во всём, что с нами произошло, но он не врёт. Незачем. – Я разомкнула веки. Посмотрела на руку Питера, державшую меня так, словно я могла сию секунду исчезнуть, переместившись на Эмайн. – Есть и другой выход. Я умираю, а вы… вы с Рок забываете обо мне. Зато все, кроме мамы, возвращаются к жизни.

– Даже сгоревшие стражники? – уточнила Рок.