– Кровотечение остановлено, но это все. Артериальное давление – семьдесят на пятьдесят, пульс – двадцать. Иногда приходит в сознание с переменным успехом. Получил множество огнестрельных ранений, я таких никогда прежде не лечила. Пули прошли насквозь, оставив ровные отверстия.

– Но?

– Но, похоже, у него на них аллергия. Мышцы зажаты, температура тридцать девять и повышается, присутствует сильное внутреннее воспаление. В местах ранения сильнее, но оно распространяется. Нам пока удалось обеспечить ему приток воздуха, но если мы не найдем эффективное лечение, то он недолго продержится.

– Благодарю. Как всегда, великолепная работа. Я могу продолжить.

Облегченно выдохнув, медсестра покидает палату.

Доктор Грейнс ходит вокруг тела, кивая каким-то своим мыслям.

Изо рта у Синяка торчит трубка, исчезающая в распухшей глотке. Доктор Грейнс затыкает пальцем ее конец.

Внезапная нехватка воздуха вызывает отчаянное пробуждение. Синяк пытается пошевелиться, но мышцы не слушаются. Он в отчаянии ищет помощи и сквозь набухшие щелки глаз различает доктора. Пытается говорить, пытается дышать, но трубка заблокирована.

Доктор Грейнс наклоняется к нему, все еще кивая.

– Да присмотрит, испытает, рассудит нас Крылатое Око.

* * *

Веспер просыпается и сразу же натыкается на осуждающий взгляд темных глаз. Она садится на кровати и тянется.

– Ты все это время сидел тут взаперти?

Она морщит нос, уловив неприятный запах.

– Ой, да.

Веспер смотрит на угол, из которого на нее обижаются, и козленку хватает благородства опустить взгляд на пол.

– Прости. Ты, должно быть, голоден. Посмотрим, где бы тебе достать еду.

Веспер рассеянно трет лицо и вдруг чувствует боль. Удивленно топает к зеркальной стене и изучает свое отражение.

Одну из щек, левое ухо и висок обсыпали мелкие белые точки – горящие болью укусы насекомых. Какое-то время Веспер их изучает, хмурится, наклоняет голову, чтобы рассмотреть шрамы при разном освещении.

Тут открывается дверь, и внутрь проскальзывает Диада.