Полязгивая доспехом, они медленно подтекли к разведчику. Он махнул на серебрившиеся крыши одноэтажных амбаров, конюшен и складов.

— Туда.

— Опоздали, грязные морды, — брезгливо бросил Одэрэк, когда они вошли в амбар. — Я продрог, как пес.

— Полехче, эльф, — красно-желтые зрачки налились огнем, — не то натяну кишки на шею.

— Ладно, ладно, Гигр, успокойся, — улыбнулся медноволосый валларро. — Не для того мы заключили сделку, чтобы поубивать друг друга, правда?

— Хде металл?

— В днище клеток. Вот они.

Одэрэк кивком указал на несколько больших кованных клеток с деревянным поддоном. Стальные вертикальные прутья поблескивали в тусклых сполохах одинокой лампы в руке валларро. Иного освещения в амбаре, застеленном золотистым сеном, не имелось.

Гигр развернулся к родичу, облаченному в сине-серый доспех с надтреснутым шлемом — рваное железо едва держалось на мощной лысой башке с мясистыми острыми ушами; из-под тяжелых нависших век посверкивали рыже-алые точки, и что-то прохрипел. Тот рыкнул остальным — часть солдат, гремя и оглушительно лязгая, выскочила из амбра во вьюжную темень.

— Они обеспечат охрану, — прорычал Гигр и кивнул оставшейся пятерке: — Вскрывайте дно, берите металл. И уходим.

Ирчи бросились к клеткам. Застонало железо, полетели щепки и сверкающая стружка. Дикари рвали клетки с остервенением, хрипами, гортанным бульканьем, как хищники, истекающие слюной.

Одэрэка передернуло от отвращения. Эльф перехватил лампу другой рукой и отошел. Снаружи завывал ветер, сыпал колючий мартовский снег, и неплотно прикрытая дверь ходила ходуном, громко хлопая.

Шумно обрушилась разломанная клетка. Посыпалась другая, третья. Ирчи драли поддоны, но в тайниках было пусто.

— Хде он? Хде металл?!

Гигр бросился к Одэрэку. Два желто-красных глаза, высвечивающие из полумрака забрала, обожгли эминэлэмца бешенством. Ирч прижал валларро к стене и повторил:

— Я спрашиваю, хде металл, эльф?

Смрадное зловонье выбило из карих глаз слезы. Одэрэк задохнулся и выронил лампу. Она брякнулась о деревянный пол, покатилась, и только по счастливой случайности не разбилась — тройное стекло уберегло амбар от пожара. Ударившись о балку, лампа остановилась и свет преломился в стыках и углах. По стенам и потолку забегали мириады зыбких теней.

Ирч наседал.

— Отвечай, хде металл?

— Должен быть в днищах! Я сам укладывал его в Эмин Элэме! Клянусь Всевидящим!