Нинутра. Тирта не проговорила это имя ни вслух, ни одними губами, но она медленно, буква за буквой, формировала его в сознании, сосредоточенно, как человек, плетущий сложное заклинание. Существовали слова, связанные с исцелением. Многие из них она знала и использовала. Сами по себе эти слова не обладали Силой. Важна была интонация и то, что множество поколений использовало одну и ту же фразу, создавая канал, по которому приходило исцеление, – так каменщик строит коридор, выбирая самые лучшие, самые прочные камни.

Имена – это Сила. Есть Великие имена, которые никто не осмелится произнести без абсолютной уверенности в своей безопасности. Если это одно из таких Имен… А что она теряет? Жизнь теперь мало что значит. Если то, что она несет – безо всякой своей воли и желания, – связано с одним из этих зловещих Имен, то у нее есть крохотное право попытаться воззвать к нему.

Тирта закрыла глаза. Ее сердце забилось быстрее, и девушка это почувствовала. К ней понемногу возвращался контроль за телом. Она могла поднимать и опускать веки, чувствовать биение своего сердца!

Она снова зажмурилась, решительно обратила взор вовнутрь и во второй раз попыталась превратить это Имя в нечто зримое.

Сперва возникло пламя, подобное тому, что вспыхнуло в углах потайной комнаты. Оно запылало яростным предостережением. Предостережение! А какое до него дело человеку обреченному, как она сама?

Нинутра!

Ее воля пробудилась. Если где-то обитает Сила, которую можно призвать, – так пусть же она приходит! Быть может, она, Тирта, – игрушка, инструмент Сил, которые превыше ее понимания. Но она – еще и Ястреб, и в прошлом существовал некий договор. У Тирты возникло странное ощущение – как будто часть ее души стремительно, подобно вспышке света, перескочила через пропасть лет – и тут же вернулась обратно.

Но в пламени не возникло то бесстрастное женское лицо. Пламя погасло, оставив вместо себя мысленный образ, нечеткий, но все же различимый. Это было лицо человека, схожего с самой Тиртой, – женщина, молодая, принадлежащая к Древней расе. Однако в ней ощущалась великая Сила, хотя она могла и быть лишь голосом, каналом для иной, еще более могущественной Силы.

Нинутра!

За женщиной виднелись очертания призрачного меча. Тирта увидела, как из тумана, окружающего это лицо, появилась рука. Пальцы сомкнулись на рукояти, разворачивая меч острием наружу, словно готовясь к бою. И еще две фигуры возникли, приблизились и встали по обе стороны от женщины. Но их Тирта почти не могла рассмотреть – они были подобны колоннам из дыма и тумана.