Почесала нос лапой Фиалка.

— Уже недолго осталось, — поспешил успокоить Ежи. Он шел впереди, посадивши на шею Лилечку, а та, одной рукой вцепившись в кудри — за кудри Стася испытывала некоторое волнение — другой придерживала Фиалку. На руках Ежи нес Беса, а вот Стасе Зверь достался.

И не отпускала мысль, что коты вновь обнаглели.

Ведь добрались-то они до острова сами, и топь не помехой была, и во мхи не проваливались, а теперь вот играют в беспомощных.

— Я знаю правду про вас, — сказала Стася тихо, но Зверь и ухом не повел, сделавши вид, что животина он обыкновенная и человеческую речь не разумеет.

А на опушке их ждали.

Люди.

Незнакомые люди в кольчугах да при оружии. Стасе даже подумалось, не стоит ли повернуть обратно, на острове отсидеться. Но маг поднял руку. И тот, который со шрамом, тоже руку поднял. А потом приложил к груди и поклонился.

Низко.

— Доброго утра, госпожа ведьма, — сказал он, слегка растягивая гласные, отчего казалось, что он не говорит — поет.

— Доброго, — Стася поплотнее запахнула кафтан, который вдруг показался слишком коротким. И небось, всем-то видны что ноги её, что сеть, а уж остальное додумают.

— Доброго, — согласился Ежи, отпуская Беса, который на пришельцев поглядывал с подозрением.

Зверь сам вывернулся, стек на землю, как это только коты делать умеют. И подошел к гостям бочком, неспешно. Остановившись в шаге, он вздыбил шерсть, выгнул спину и уши к голове прижал.

— Урррм! — взвыл Зверь.

— Мра, — ответил Бес, явно успокаивая. — Мру.

А человек с мечом отступил.

— Норвуд, — сказал он, вновь руку к груди приложив. — Мне подумалось, что вам, возможно, помощь пригодится…

— Пригодится, — не стал отказываться Ежи и Лилечку тоже снял, которая вот чужаков нисколько не испугалась, но глядела с удивлением.

И даже с восторгом.

Впрочем, дети на то и дети, чтобы легко восторгаться, в том числе подозрительными типами.