– А ещё есть куча выживших, которые прячутся на спутниках.

Суэсси поджал губы. Он едва не задал вопрос, который волновал всех, но удержался. Джиллиан ответила сама:

– Нет, по-прежнему ни слова от Тома. – Она взглянула на свои руки. – До сих пор от его информации пользы было мало, но сейчас… – Она замолчала.

– Но сейчас мы должны знать, обернётся ли наш старт самоубийством, – закончил за неё Суэсси. Он заметил, что Джиллиан снова разглядывает голограмму.

– Хотите сами это выяснить?

Джиллиан пожала плечами.

– Этот час ваш, Ханнес, или три, или десять. Скажите финам, чтобы отдыхали у пультов; пусть генераторы сна подключат на мостике.

Она нахмурилась, глядя на плывущие точки.

– Я могу ошибаться. Мы можем уйти к меньшему из зол: прятаться здесь, пока не посинеют десны от отравления металлом, или до начала голода. Но у меня предчувствие, что нам придётся действовать, и скоро. – Она покачала головой.

– А как же Тошио, Хикахи и остальные?

Джиллиан не ответила. Но ответ не был нужен. Суэсси повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Точки. От пассивных сенсоров «Броска» большего разрешения не добиться; порой точки сползались во вспыхивающий рой и расползались, значительно уменьшившись в числе. Боевой компьютер обсчитывал рисунок и выдавал предварительные заключения. Но ответа, которого она ждала, не было. Останутся ли уцелевшие флоты равнодушными к неожиданному появлению давно погибшего теннанинского крейсера или объединёнными силами выжгут его с неба? Решение было за ней. Никогда ещё Джиллиан не чувствовала себя такой одинокой.

«Где ты, милый? Ты жив, я знаю. Я чувствую твоё далёкое дыхание. Что ты сейчас делаешь?»

Слева замигал зелёный индикатор.

– Да, – сказала она в коммуникатор.

– Доктор Бас-с-скин! – Голос Уаттасети с мостика. – Вызывает Хикахи! Она на кабеле! И с нею Крайдайки!

– Связь немедленно.

Шипение, оператор усилил приём сигнала.

– Джиллиан? Эт-т-то ты?