— Красивая... — неуверенно кивнул Варс, перебивая Вигдис.

Женщина удивленно посмотрела ему в глаза, а затем вдруг залилась добрым, полным материнской заботы и любви смехом. Она потрепала его поседевшие волосы и отошла на пару шагов назад.

— Молодец! — улыбалась она. — Как знала, что ты ее любишь. Ну зачем еще сюда кто попрется, верно?

— Ну... — неуверенно произнес Варс. — Вообще-то, я мог сам..!

— Да-да, — отмахнулась Вигдис. — Хватит уже. Если любишь, то учись защищать, понял? Я тебя научу, если захочешь, нет — проваливай. Но если согласишься... Чтоб ни одного волоска с ее головы не упало, понял, мелкий?!

Варс выпрямил спину, расправил плечи. Мысли о Майе грели его душу и сердце, наполняли уверенностью. Вмиг он вспомнил все — зачем пришел сюда, зачем подвергает себя опасности, а если быть точнее — ради кого. И в тот же миг все стало ясным, он уже знал, что делать дальше.

— Да! — уверенно ответил он, хватаясь за копье обеими руками.

— Вот и молодец! — ухмыляясь, воскликнула Вигдис. — Нападай, выпердыш полуросликовый!

Варс кинулся на Вигдис, а та стала отражать его удары. Комнату в глубинах крепости наполнили звуки боя, вскрики боли мальчика и смех его командира.

А сверху, сидя в бойнице, за этим наблюдал древний дух. Ворон, укрывшись белыми крыльями, смотрел на то, как подрастает защитник его подопечной.

Серебро, захватившее его крылья и хвост, все дальше и дальше медленно распространялось по его телу. Он знал — грядут большие перемены.

Глава 29: Ледяная пустыня

Глава 29: Ледяная пустыня

Всю ночь я провела в бреду. Уже и не счесть, сколько раз со мной случалось подобное — тело, уставшее от страха, просто проваливалось в глубокий сон. Но в этот раз мне не снились далекие страны, я не чувствовала запахов пряностей, не видела людей, которых никогда не знала. Мне снился лишь тот, дороже кого для меня не было никого в этом мире.

Но папа ничего мне не говорил. Он лишь молчал, улыбался и смотрел на меня. Я пыталась докричаться до него, пыталась сказать хоть слово, но не могла выдавить из себя ни звука. И все, что мне оставалось в итоге, так это смотреть на его добрую, вечно немного пьяную улыбку. Вспоминать силу его рук, его огромный рост, которому завидовали даже другие мужики-северяне. Думать о том, как все могло бы сложиться, будь он жив.

На мгновение мне стало стыдно, что в своих снах я никогда не видела матери, Хельги. Она всегда пыталась меня защитить, наверное, даже больше, чем Борт, но делала это по-своему. Для нее я так и осталась ребенком, который творит глупости и нарывается на проблемы, от этого она и хотела меня защитить. Но Борт... Он был другим. Он не пытался защитить меня. Он учил меня защищаться, позволял расти над собой и становиться лучше. Поэтому память о нем так для меня дорога.