— Я — певун-лопотун, я — аспид-яда мастер, на высоких ногах несу злобному беду, доброму — награду! — Комдор подкинул кинжал и схватил его под одобрительные визги детворы.

Мелкие кроуницы окружили певуна-лопотуна, как икша, просили потрогать тиаль или подержать оружие. Угрюмые взрослые тоже интересовались действом, но восторга у них это явно не вызывало. Нас бы погнали отсюда, если б мы не были «любимыми детьми Квертинда» и гордостью Кроуница. Студентов академии в городе уважали и почитали. А может, дело в том, что наш вид сегодня мало чем отличался от понтонского: грязные, в рваной одежде, воняющие мазью от ожогов и уставшие студенты легко сходили за своих.

— Ладно, Мон, забирай этого выпендрежника, — я охотно потёрла ладони, выдохнула облачко пара.

Руки согрелись, от еды я даже взбодрилась и уже, было, направилась к голубой вывеске транспортной компании, когда поняла, что Мона рядом нет.

— Монтгомери? — я огляделась в поисках целителя.

Шумное море накатывало на «Вольную пристань», пытаясь добить старый пирс белыми кулаками пены. Сваи почернели от плесени и мха, но держались. Олуши то и дело приземлялись на дрейфующие у рыбацкого причала лодочки и громко крякали, требуя угощения. У таверны вяло переругивались пьяные мужики, ветер пытался сорвать свежую листовку Ордена Крона на доске объявлений. В воздухе вместо снега летали перья — две уставшие женщины ощипывали кур, лысые тушки отправляли в корзину, а ощип кидали прямо на землю.

— Я — змей, я всех злей, семь богов обхитрил, всех врагов уморил! — Комдор выступал вместо бродячего артиста.

Дети визжали, то разбегались, то брали «дядю Аспида» в плотное кольцо. Я хмыкнула. Ребятня Понтона — единственные, кто его так называл. Может, поэтому Комдор устраивал им представления. Нед вытащил длинную травинку между досок настила, и чумазая детвора завизжала от зелёного свечения магии Ревда. Всё внимание Понтона в миг приковалось к боевому магу, развлекающему толпу.

Мона я заметила на ступенях одного из домов — он склонился к мелкой девчушке с источающим пар стаканом, и даже сайку присовокупил. Это было странно, потому что милосердными порывами целитель не отличался, и, в отличие от Комдора, держался подальше от бедноты и их отпрысков.

— Мон? — осторожно приблизилась я, закрывая нос рукавом.

Из дома, в котором жила девочка, несло каким-то гнильем и сыростью.

Едва я подошла, землю заметно тряхнуло, и с потолка посыпалась труха. Короткий толчок, с которым Джер легко справился. Кроуницкая подземная буря. В том, что всё закончилось, я не сомневалась, но привычное землетрясение едва не убило несчастную малышку — дверная балка зашаталась, со скрипом отошла и, болтаясь на одном гвозде, с силой стукнула по тому месту, где сидела девчонка.